1995-1996 - учился я в 7 классе, пришёл к нам в класс новенький, в принципе, вёл себя адекватно, пытался наладить контакт с костяком класса, но что-то пошло не так и начали парня гнобить. А у паренька возьми да и щёлкни внутри чего-то и он начал обидчиков пиздить, не, не так, он начал их ПИЗДИТЬ! И у него очень хорошо получалось. Потом он вошёл во вкус и начал пиздить уже всех подряд, уже для удовольствия,а не для защиты, чем растерял доверие даже тех, кто хоть какую-то симпатию к нему испытывал. Поскольку в школу он пошёл на год позже, то окончил 11 класс в 18 лет, а т.к. на учёбу он забил, то и никуда не поступил, пошёл в армию. Парень был высокий и физически крепкий, взяли его служить в спецназ, после он подписал контракт и поехал в Чечню (там уже поспокойней было, но стычки были). Вернулся целым физически, но головой поехавший. Устроиться на работу? Не, не слышал. Пойду так деньги поспрашиваю, у некоторых их много. Решил порекетирствовать (а после армии он в плечах что огромный медведь стал). Но что-то пошло не так. И после двойного убийства (супруги - предприниматели, по 25 ножевых у каждого), паренька посадили на 25 годиков. В 2027 или 2028 должен уже выйти. Буду ждать продолжения истории.
На лестнице плакала невысокая девочка. Шел урок, поэтому она была одна. Никто не проходил, не пробегал мимо.
Классы заканчивались на третьем этаже. Выше на четвертом располагались хозяйственная служба, библиотека и два давно закрытых кабинета.
Наши взрослые читатели наверняка вспомнят уроки начальной военной подготовки и трудовое воспитание, которое для девочек и мальчиков проводилось по-разному. Мальчики чаще всего занимались в отдельно стоящем здании, в пристройке. Возились с инструментами, вырезали и пилили. В их кабинетах Труда были станки, там пахло стружкой, клеем, металлом. А девочки осваивали шитье, приготовление еды и прочие хозяйственные премудрости.
Мальчики иногда делали железные кулоны-листочки или другие милые подарки для ровесниц, а девочки угощали одноклассников пончиками и блинами, приготовленными на уроках.
Впрочем, мы отвлеклись. Вернемся к началу истории.
В образе Лены Уткиной - Елизавета, дочь Татьяны Чернецкой. Фото: Sady_an
На лестнице плакала девочка. Она так глубоко погрузилась в свое отчаяние, что не замечала происходящего и не отреагировала на медленно поднимающуюся по лестнице Антонину Сергеевну. Без пяти минут пенсионерка всю жизнь работала в этой школе библиотекарем. Застала расцвет своей профессии. Когда в читальном зале после уроков собирались десятки ребят. Одни, чтобы проштудировать свежий выпуск «Искателя» или «Техники молодежи». Другие изучали журналы про автомобили и военную технику. Были среди школьников старших классов ценители фантастики или исторических романов.
Антонина Сергеевна вздохнула.
Что поделать? Жизнь не стоит на месте. Новые технологии, с которыми она не очень дружила, изменили мир. Теперь дети не выпускали из рук телефоны, смотрели короткое забавное видео разной степени пошлости (по мнению Антонины Сергеевны) на модных среди ровесников ресурсах. И… редко брали в руки бумажные книги.
Библиотеку не закрывали. Во-первых, учебники и дополнительные пособия. Во-вторых, в школе была серьезно поставлена математика. Брали не только городские олимпиады, но и всероссийские время от времени. Иван Дмитриевич выписывал много дополнительной литературы для своих любимцев, которые занимались в кружке и штурмовали вершины разнообразных конкурсов.
Все шло к тому, что таинственный сад знаний и мыслей, который библиотекарь возделывала почти сорок лет, скоро срубят: как пресловутый вишневый в известной пьесе.
Увы.
Антонина Сергеевна давно не могла похвастаться крепким здоровьем, хотя краснела и потела на лестнице, но радовалась отсутствию лифта и четвертому этажу своей вотчины. Какая никакая, а зарядка. Еще и несколько раз за день.
Встреченная девочка, хоть и прогуливала урок, не являлась чем-то исключительным.
Школьная психолог была дочерью завуча, девушкой с дипломом, амбициями, отсутствием опыта, при этом с высоким самомнением и категоричной, не удивительно, что дети к ней обращались редко.
А вот площадку перед библиотекой любили. Возможно еще и потому, что Антонина Сергеевна никогда не ябедничала, не сплетничала, не приставала. Могла предложить чай с сушками, поделиться бумажным носовым платком. Но в душу не лезла.
Плачущая девочка казалась самой обычной, не выделялась внешне некрасивостью или наоборот привлекательностью. Но Антонину Сергеевну даже не заметила, что было нехорошим признаком.
Остановившись рядом, чтобы отдышаться, Антонина Сергеевна кашлянула.
Пятиклассница вздрогнула, отняла ладони от зареванного бордового лица. И дернулась было к лестнице. Не тут то было. Библиотекарь сказала глядя в потолок, что у нее есть бумажные салфетки. Только надо подняться в кабинет… И можно выпить чай…
Ребенок не сбежал.
Это наоборот порадовало. Возможно, скоро сама все расскажет. Даже выспрашивать не придется.
Так и произошло. Примерно через пятнадцать минут Антонина Сергеевна представляла картину почти целиком.
Лену Уткину травили.
Раньше такого не было. Но новенькая девочка, дочь владельца стоматологической клиники, быстро завела в классе свои порядки. Ей повиновались. Считали за честь вступить в секретную группу в ватсапе, выполняли поручения, среди которых были и такие, как плюнуть на парту Лене, или выбросить в окно ее рюкзак…
Маша не просто невзлюбила Лену, она ее ненавидела.
За что?
Иногда для ярости и стремления уничтожить врага не нужна особенная причина. Мишенью травли может стать слабый, безответный. Но в случае конфликта Лены и Маши повод был. И весомый, по мнению лидера.
Враждовали родительницы. Мама Лены и Маши, что называется – сцепились на линейке первого сентября. Кто-то кому-то загораживал обзор, мешая сделать фотографию. А потом пошло-поехало. Конфликт набирал обороты. Две взрослые женщины шипели друг на друга на собраниях. Отпускали ядовитые замечания в родительском чате.
Мама Лены никогда не была слабой на характер. Удар держала. И сама довольно ехидно и уместно могла поддеть. Она отлично выглядела: подтянутая, спортивная. Не боялась обострений отношений. Не приседала перед власть имущими. Мама Маши не смогла ее победить. И… видимо высказывала негатив дома, не стесняясь в выражениях. Чем накрутила дочь.
Волевая Маша еще до нового года сделала мягкую и добрую Лену изгоем. Да, девочке не достался крепкий характер мамы. Она была с детства по ее словам плаксой и нюней.
Знала ли мама, что дочь «прессуют»? Лена пыталась ей рассказать, пожаловаться. Но решительная и вечно занятая на работе Светлана была уверена: школьные проблемы ребенок должен решать самостоятельно.
Старший сын не доставлял ей хлопот. Год назад закончил с отличием и поступил в Москву в ВУЗ на бюджет. Он как раз из числа победителей олимпиад по математике. Талантливый парень. При этом внешне совсем не ботаник. Спортсмен и симпатяга. В школе его все любили.
А мелкая – чуть что сразу глаза на мокром месте. По мнению мамы, она нуждалась в воспитании силы воли. Проблемы с одноклассниками вполне себе закалка характера. Разве нет?
Ох.
Детские разборки бывают разными. Иногда вмешиваться взрослому человеку не нужно, иногда необходимо. Опытный педагог не путает первое и второе.
Родители же, часто встревают туда, где надо проигнорировать. Разве что дома провести воспитательную работу. И наоборот не принимают меры там, где уже вот-вот станет поздно.
Антонина Сергеевна выслушала Лену, угостила не только чаем с сушками, но и половиной шоколадки. Отпустила на последний урок и призадумалась.
Задачка с налета не решалась. Идти к директору? Угу. Татьяна Алексеевна только-только засверкала улыбкой, полный рот имплантов. В клинике отца Маши их установила. То ли бесплатно, то ли с неприлично огромной скидкой. Чью сторону примет? Верно.
Классный руководитель? Молодая девушка в самом начале профессионального пути. Тонет в бумагах, отчеты на учителей валятся в таких количествах, что в пору застрелиться. Родителей боится. Учеников держать в руках не может. Она, безусловно, в курсе ситуации, но изменить ее не в состоянии.
Антонина Сергеевна решила поговорить с математиком.
Все же не дурак, его классы всегда отличались слаженностью, взаимной поддержкой учеников.
Но Иван Дмитриевич сильно разочаровал библиотекаря. Лена не имела способностей по его профилю, была педагогу не интересна. А конфликтовать с родителями Маши он категорически отказывался.
И как поступить в такой ситуации?
Махнуть рукой? Отойти в сторону?
Антонина Сергеевна помнила, как ее саму обижали в школе. Если бы не новый учитель литературы, который, хоть и был совсем неопытным, но смог разобраться – не известно, что стало бы с ней самой.
Худой очкарик, ниже ростом, чем некоторые его подопечные, смог навести порядок в непростом классе, в котором учились и дети уголовников, и дети милиционеров. Дрались они жестоко, отчаянно ненавидели друг друга. Молодой учитель справился. Помог не только смешной конопатой Тонечке, но и многим другим. До семидесяти лет преподавал. Обожал свою работу.
В память о дорогом Валерии Николаевиче, который ходил по домам, общался с родителями, вытаскивал самых безнадежных лоботрясов из плохих компаний, не боялся никого и ничего, а детей обожал, Антонина не стала отступать.
Для начала она записалась на прием к Ивану Андреевичу Маркову – отцу Маши. Сказала в лоб, по его лицу было видно, что этот человек понимает только язык цифр и логики, что его дочь устроила в классе травлю. И, к сожалению, дело зашло далеко. Надо ли ему, чтобы единственная наследница Маша росла с клеймом юной преступницы, которая довела ровесницу до самоубийства? Когда владелец клиники взревел, на тему: кто вы такая? Антонина Сергеевна меланхолично ответила. Она – всего лишь библиотекарь. Ноль без палочки? Согласна. Но среди ее школьных друзей, с которыми она общается и поддерживает самые теплые отношения, есть пара депутатов, главред местного журнала, зам министра и даже судья. Давайте договариваться.
То, что Иван Андреевич на Антонину раскричался и выгнал из кабинета, она проигнорировала. Попрощалась и ушла. Главное было – донести информацию. И судя по выражению его лица – факты бизнесмен услышал и запомнил.
Потом дождалась, когда освободится участковый терапевт Светлана Петровна Уткина. И опять же коротко обсудила проблему с мамой Лены. На этот раз, взывая не к логике, а к чувствам. Ребенок на грани срыва. Да, такая психика. Не бронебойная, как у вас. Ранимая, слабая. Наказаниями не помочь. Сейчас надо просто защитить, а потом серьезно думать о развитии силы воли и умения общаться с ровесниками. Это на втором этапе.
В кабинете терапевта Уткиной наша героиня библиотекарь жестикулировала, махала руками.
- И что же делать?
Спросила Света в финале непростого диалога.
- Могу сказать точно, чего делать не стоит.
- Слушаю.
- Продолжать прежнюю линию поведения. Нельзя оставлять Лену одну. Она должна знать, что у нее есть мама. И что мама это друг, защитник, а не судья…
Не удивительно, что из кабинета Светланы ее тоже выгнали. Не так грубо, как утром, но похоже. Зато в обоих случаях хоть немного достучаться получилось.
Перед тем, как исчезнуть в дверях, Антонина выдала финальную фразу.
- В классе с Леной учится Митя. Его брат очень дружит с вашим сыном. Вы знаете Вадима, я уверена.
Через день к Ивану Андреевичу пришли двое. Светлана Петровна и юноша в очках.
Вадик (тот самый Вадим, о котором рассказала Антонина), вздыхая, выложил на стол владельца клиники распечатку переписки в детском чатике. Там было много мата. И сотни подлых идей о том, как сделать жизнь «этой дряни Утки» совершенно невыносимой.
Светлана сказала бизнесмену, что пожалуй, как отцу Маши и матери Лены им точно есть, что обсудить. И добавила, что зафиксировала страницы переписки, заверила их у нотариуса…
Так что просто потереть чатик и уничтожить доказательства не выйдет.
В этой истории нет сладкого с розовыми пони и радужными бабочками финала.
Но главное, что нет ребенка, который повесился или спрыгнул с крыши.
Нет отчаяния.
Добрая рука Антонины Сергеевны успела поймать Лену, поддержать у края пропасти. Кстати, Вадим, тот самый – увлекающийся информатикой парень в очках, единственный из всех участников выше изложенных событий, приходил к нашей героине сказать спасибо.
Принес немного конфет, смущался.
Благодарил даже не за помощь Лене. Каялся, что проморгал брата, который мог стать настоящим гаденышем. А теперь он его за ухо тянет к совсем иному пути. Говорил, что не знал, что младший – участник травли. И теперь принимает меры.
Общается с братом. Разговаривает с ним, обсуждает мультфильмы и кино. Вроде бы мелкий тоже стал увлекаться информатикой.
Прошел всего год.
Что случилось за это время?
Машу отец отдал в кадетский корпус. Надеется, что дисциплина и строгие преподаватели помогут его дочери, направят энергию в мирное русло. Заставил извиниться перед Леной. После уроков в присутствии всего класса. Раскаяние было не искренним, но тем не менее, прозвучало.
С женой Иван Андреевич разводится. Мы во внутренние дела семьи Марковых не посвящены. Не знаем даже – из-за Маши родители поссорились, или просто бизнесмен давно нашел себе новую женщину еще до начала нашей истории, а это все стало только поводом?
Лена учится в другой школе. Мама тщательно следит за ее настроением, за тем, с кем она общается. Девочка ходит на волейбол. Это у нее получается. В команде нормальная атмосфера. Тренер дружит со Светланой Петровной. Так что Лена расправила плечи, больше не сутулится и не ревет.
Это цитата из воспоминаний Джонни Деппа о детстве, но не так уж мало в ней истины. Школа была самым отвратительным периодом. Не только благодаря системе "зубри-рассказывай". Не играли роли выходки детей. Истинную атмосферу всегда создавали своими руками учителя.
Руководить начальными классами поставили опытного педагога с большим стажем - Татьяну Васильевну. Седовласая старушка ласково улыбалась, вызывала к доске, на которой красовался плакат "ЖИ-ШИ", и спрашивала ученика с какой буквой пишется ЖИ-ШИ? Пацаненок то ли от страха, то ли от незнания, а может быть и от всего вместе взятого начинал мямлить, сосать пальцы, нечленораздельно булькать. Тогда опытный педагог вставала со своего места, поднимала пацаненка за шкирку и любовно вытирала его лицо о плакат. ЖИШИ ПИШЕТСЯ С БУКВОЙ И! С ИИИИ!
Я тогда сидела за совей партой и боялась пошевелиться. Прошло очень много лет, а до сих пор отчетливо помню с каким звуком мальчишка ударялся о классную доску. Не пренебрегала учитель и пресловутой указкой. Шлепнуть ребенка? Конечно. Я до сих пор делаю ошибку в слове "почерк", потому что во время занятий она подошла, увидела "подчерк" и просто дернула меня за волосы, указав ногтем на букву Д. Просто дернула и все.
Я никогда не рассказывала родителям о том, что происходило на уроках. Мне казалось это нормальным. Тем более конкретно меня об доску никогда не били, так что поводов жаловаться было меньше. Но что меня действительно удивило, так это то, что спустя годы, повстречавшись с бывшими одноклассниками я спрашивала: "А помнишь эту мразь Татьяну Васильевну?". На что в ответ слышала: "Ты что, это мой самый любимый учитель, такая замечательная женщина". И далее в этом же духе. Искренне недоумеваю - что у людей в головах? Тебя же били лицом об доску, человек! Какой к черту любимый учитель?! И ведь нам уже не по семь лет, участникам событий было не менее двадцати пяти, можно бы дать трезвую оценку происшедшему. Но нет.
Предвидя справедливые комментарии, расскажу о школе. Частная гимназия с платным обучением. Денег обучение стоило конских, и родители привозили в школу детишек на ягуарах, мерседесах и прочей автомобильной роскоши, тогда как среднестатистический горожанин подобные авто только в интернете мог поглядеть. И только меня возили на ржавой четверке, хех. Стремноооо перед одноклассниками было, словами не передать. Помню я даже ложилась на заднем сиденье братовой ГАЗ-21, чтобы меня в окне не увидели. Но история не об этом.
Другой случай вызвал некоторые споры в интернетиках, поэтому решила его тоже упомянуть. Классе в четвертом у меня стало падать зрение, а я не могла дать этому надлежащую оценку. Просто видишь хуже и хуже. И в один день пришло понимание - не видать, что написано на доске. Знаете как отреагировала моя учитель биологии на просьбу произнести вслух то, что она написала? Меня перестали пускать на уроки до тех пор, пока родители не купят очки. Я просто сидела в коридоре и ждала, пока другие дети занимались. Ну я же близорукая, разве имеют право такие дети на образование? Многие комментаторы сочли, что НЕТ. Двадцать первый век шлет привет.
Другая ситуация произошла уже в муниципальной школе. Эта - моя любимая.
У меня всегда были контры с короткострижеными блондинками. Неизвестно почему. Может потому что у меня волосы были длиной до жопы? В общем такой была моя учительница по химии, которая грозилась оставить меня на второй год, но перевод в другую школу перевернул двойку на твердую пятерку. Такой была моя учительница русского языка в десятом классе. Никогда по ее предмету у меня не было оценки выше тройки. Я многое от нее слушала, но терпела. И однажды умерла моя бабушка. Это была первая смерть, с которой мне пришлось столкнуться. Приходят новости, назначают дату похорон. Мне 14 лет. Я стою посреди комнаты среди других угрюмых лиц и смотрю на мою бабушку, которая лежит в гробу как совсем ненастоящая. Моя бабушка. Как кто-то подталкивает меня к яме, чтобы кинула горсть земли. Как мне боязно, хочется спрятаться. А на следующий день эти воспоминания просто по щелчку из моей головы исчезли.
Учитель русского языка наутро спрашивает - почему ты не пришла на занятия? А я сижу и не могу вспомнить - чем я занималась весь прошлый день? Что я делала? Почему меня не было в школе? И Я НЕ ЗНАЮ. У меня нет ответа, я не помню. Знаете что она сказала? На уроке. При всем классе.
Да ты поди с мальчишками за гаражами терлась.
Я, у которой в школе даже не было друзей, которая боялась даже разговаривать с одноклассниками, которая бежала домой едва звонил звонок. Да у меня парта была в углу и сидела я всегда одна! С мальчишками встречаться только в универе начала. Честно, я не помню чем закончилась эта ситуация. Помню, что это чертово ЕГЭ я сдала на 100 баллов, в то время как ее детки едва набрали 40. Выкуси, стерва.
Наверное, это хочется сказать всем моим учителям, упомянутым в посте.
- Однажды мой брат попал в роту к ч"ркам и все, нет у меня больше брата
из к/ф Россия 88", 2008 год
В восьмом классе на уроке труда у меня возник серьезный конфликт со старшеклассниками (великовозрастные гопники решили поиздеваться над младшими классами, ради развлечения раздавая им различные оплеухи и тумаки), и если с моими одноклассниками все прошло чинно и благородно, то со мной возникли определенные трудности.
Гоп-компания, планируя свою акцию не учла того, что я способен дать отпор, и в результате одному из них я заехал киянкой по лицу и разбил ему нос, а голова второго чуть не оказалась в деревообрабатывающем станке, благо вовремя подоспел учитель и отключил станок.
По меркам школы подобное происшествие - из ряда вон выходящее, на которое невозможно закрыть глаза. По итогу: я с родителями и мои обидчики оказались в кабинете у директора школы.
Всем стало ясно, что так больше продолжаться не может (до этого с ними также были стычки), либо я стану жертвой будущих уголовников где-нибудь в подворотне (благо у них были более старшие "товарищи" из ПТУ, которые имели репутацию откровенных отморозков), либо в следующий раз учитель может не успеть и чья-то голова или рука (не моя) окажется в станке или еще где-нибудь.
Выход из сложившейся ситуации нашелся довольно быстро - мой отец предложил меня отправить (проще говоря сослать) на свою малую родину, как раз до того момента, когда мои обидчики закончат школу. Особо выбирать не пришлось, поэтому я согласился на предложенный вариант.
Мои родители забрали документы из школы, я собрал свои вещи и отправился в самостоятельную жизнь вдали от дома.
Все девять месяцев пребывания в школе среди лиц казахской и татарской национальности я до сих под вспоминанию с жутким содроганием.
Мне не повезло как минимум дважды. Первый раз, когда попал в школу, где процентов 80-90 учеников составляли тюрки, второй раз - когда я попал в класс, где я оказался единственным белым человеком и не разговаривал на каком-либо тюркском языке.
В первый же день после уроков ко мне подошли татары из параллельного класса и задали мне вопрос на татарском. Я ответил, что не разговариваю на нем и если кому-то нужно у меня что-то спросить, то пусть обращается на русском, который знают и понимают все присутствующие. Кто-то из татар задал вопрос, но уже в более грубой форме с оскорблениями в мой адрес, на что я послал его, уточнив, что даже с "дуңгыз" (в пер. с татарского - свинья) буду разговариваться только на русском.
Подобный ответ явно не устроил моих новый знакомых, в результате чего возникла словесная перепалка, которая практически сразу перешла в драку. Тюрки окружили меня и мне ничего не оставалось делать, как попытаться вырваться из их круга. Я нашел наиболее слабого из татар и резко ударил его ногой в пах (не считаю подобный прием каким-то постыдным или женским, особенно если от его применения зависят жизнь и здоровье), а затем толкнул его, он упал, тем самым разорвав круг, в тот момент я резко вырвался и мне удалось убежать из школы, а за мной началась погоня.
В ходе преследования я добрался до стройки, забрался на возвышенность, где нашел целую кучу мелкого строительного камня. Довольно неплохое средство для защиты, учитывая, мое нахождение на более выгодной позиции, нежели позиция моих преследователей.
Вскоре подоспели мои неприятели и под их яростные крики мне пришлось обороняться и кидать в них камни. Никто из участников сталкинга не рискнул испытать судьбу и стать "властелином горы", поэтому я чувствовал себя в относительной безопасности (здесь видимо опять сыграл "ген осторожности", довольно характерный для тюркских народов), пока мои обидчики прятались от летящих в них камней.
Вскоре подошли строители, обложили "смуглых приматов" ненормативной лексикой и разогнали "несанкционированный митинг". Большое спасибо тому прорабу, который меня отвез домой, если бы не он, то не знаю, добрался ли я тогда домой в целости и сохранности.
На следующий день меня вызвали к директору. Директор - женщина преклонных лет, постепенно впадающая в маразм, начала меня отчитывать за драку, мол как я посмел оскорблять других учеников и бить того "хорошего мальчика". Дальше она начала тираду о том, что "яблоко от яблони не далеко падает", намекая на моего отца, которому она в свое время пророчила тюремный срок.
Но татары - это только полбеды, гораздо хуже когда они объединились в моей травле с казахами (их и татар я считаю одним народом, учитывая антропологическую схожесть большинства астраханских татар и казахов, взаимозаменяемость языков - оба народа прекрасно понимали друг друга без переводчика и общее происхождение), с которым также имел опыт столкновения.
Самое неприятное - я столкнулся с казахами из "диких" родов (руу), представителя которых отличаются воинственностью - шеркеш (черкес), берш и другими родами Младшего жуза, но скажу честно, мне откровенно повезло, что я не столкнулся с казахами-адайцами, вот это реально отбитые ребята, которые по степени отмороженности не уступают тувинцам.
В школе редкий день обходился без драк, причем практически всегда мне приходилось драться с тюрками в одиночку, в то время как мои русские сверстники, опустив голову, молча проходили мимо. Ни один из них не разу не заступился за меня, хотя все прекрасно понимали, что завтра на моем месте может оказаться любой из них. Но в отличии от них я не захотел примерять на себя роль жертвы, поэтому решил бороться за свое существование и выбить себе "место под солнцем".
Несмотря на все притеснения, я все равно принципиально отказывался говорить на татарском.
Так, в ходе одной из драк мне прилетел удал в лицо, что повлекло за собой повреждение зуба, а затем и его удаление. Один раз мне повредили ребро, другой раз мне рассекли бровь и порвали куртку. Но, справедливости ради, мои обидчики также получали от меня в ответ, одному из обидчиков я сломал нос, другому поставил сотрясение мозга, третьему заехал по печени и все в этом роде. Позже я приобрел перцовый баллончик и эффективность моей самообороны возросла многократно. А затем и вовсе начал носить с собой нож.
Именно после угрозу ножом, в ходе которой я обещал одному из казахов перерезать глотку, местная "человекообразная фауна" отстала от меня и последние месяцы я проучился относительно спокойно.
Почему меня терроризировали более жестко, нежели русских ребят? По мнению казахов и татар я являлся отступником, который отрицал свою национальную идентичность, не соблюдал обыча "своего" народа, не разговаривал на "родном" языке, тем самым предав "свой" народ. К тому же, полукровки у татар и казахов считаются неполноценными, особенно те, кто считает себя русским.
Летом я вернулся к себе домой и практически сразу записался на секцию бокса, дабы научиться жестко драться и из жертвы превратиться в охотника. Благо благодаря своему тренеру я влился в ультраправую среду, где смог сполна отомстить представителям народов, из-за которых почти целый год я испытывал страх.
Как было у меня - деревня, почти ПГТ, почти все в классе живут в многоквартирных и на подкормку только огородик у дома.
С первого класса выделяются три человека, две девочки и мальчик. Все они пошли в школу с полных 7 лет, притом мальчику 8 исполнилось в декабре первого класса.
Но выделяются не только возрастом, но еще и загаром, и ростом-весом. Эти трое из частных домов, настоящих дворов, где и сеновал над крышей сарая, и скотина мычит-хрюкает, и у всех троих родители работают в администрации колхоза.
Понятно, что питание у них дома было хорошее, остальные мясо видели плюс-минус по праздникам.
И если девочки энергию выплескивали тем, что уже со 2-3 класса играли в волейбол и баскетбол за школьную команду. То мальчика туда не взяли, он был очень неповоротливый. Крепкий, высокий, энергичный, но медлительный.
И туповатый. Обычно все у шкафчиков пока разувались, он проходил мимо в сапогах и пинал куда придется. То поджопник, то в живот.
Приходила его мама, простая деревенская баба, и улыбаясь говорила "Дак он привык хрюшек пинать, чтоб с дороги убрались. Дак он в сапогах, это потому что его отец в сапогах. Да он же маленький, не сильно же пинает. Дак а вы не сидите, он и не будет пинать".
Пинал он сильно, и не только в раздевалке, в любой момент на перемене мог подойти и пнуть, если одноклассница/одноклассник, например, доставали что-то из портфеля или подбирали упавшее, завязывали шнурки. Приговаривая при этом "чего расселась/расселся".
Наконец, уже в пятом классе ему классная сказала - что ж, осталось Саше недолго, через год с нбольшим 14 лет, тут-то он в колонию и отправится. И вскоре после этого он пнул в живот девочку, у которой как раз начались месячные, ее отвезли с подозрением на кровотечение.
По счастью, дежурными учителями тогда были те, которые у нас ничего не вели, и вместе со Скорой они вызвали милицию. Милиция отвезла этого кабана в отделение (он в 12 лет уже выглядел как мужик средних размеров, в сапогах, уже кирзовых, в свитере, заправленном в штаны). Кто-то из учителей с ним поехал.
И в городском РОВД произошла такая неразбериха, у него была фамилия редкая, но довольно распространенная в районе. И как раз на его однофамильца или родственника лежали заявления - а тот чел учился в спецшколе и был совершеннолетним уже.
Так вышло, что пару часов, пока родители Саши мыли сапоги и добирались до РОВД, в отделении с ним поговорили как с умственно отсталым взрослым. "Зачем ты говоришь, что тебе 12 лет, мы знаем, сколько тебе лет. Зачем ты сбежал из своей школы для слабоумных? Зачем побил маленькую девочку? Теперь никакой школы, по принудиловке пойдешь в дурку" и т.д.
После этого неудачного посещения отделения его почему-то вместе с родителями привезли обратно в школу. Его батя в сапогах пошел в кабинет директора, а его мать осталась вместе с сыном в коридоре, как раз была перемена. Сынок плакал, а мать его громко всем рассказывала, как с ним несправедливо обошлись в милиции, обещали отправить в дурку и т.д. Это было около получаса, почти всю большую перемену, потом они ушли домой, и развития у истории не было - его деревенские родители ничего не требовали от милиции, родители девочки тоже ничего не стали писать.
Не сказать, что он прям стал тише воды, ниже травы. Но бить он перестал, и стал пытаться подружиться хоть с кем-то, то есть что-то повернулось в мозгах. Подходил, неуклюже хвалил рисунки, пытался завязать разговор, раздать конфеты, печенье домашнее.
Нам всем тогда,в пятом классе, было по 10-11 лет (в школу брали и тех, кому 6 лет исполнилось летом перед школой), и после почти пяти лет его пинков от него шарахались. У него никто ничего не брал, даже те, кто бывало ел один раз в день еду в школе.
Классе в 8-9 он стал игнорить свой класс, пытался уже примкнуть к местечковой банде, у нас была такая, частично из пересидевших из дальних деревень, которые приезжали на автобусе (у некоторых была практика, что затягивали учебу в школе до возраста после 18 лет, чтобы как-то откосить от армии), частично из посещающих коррекционный класс (как-то по другому он назывался, там тоже были совсем взрослые люди). Тоже кошмарили мелких.
И они его сначала даже приняли, брали у него чего-то, самогон он точно им таскал из дома. И устроили ему качели с конца 8 по начало 9 класса - то принимают, то выгоняют. Лето после 8го класса он бегал в школу к своей банде, шестерил им, воровал для них (у них были летние занятия). И уже в начале 9го класса поехал с тем автобусом школьным к кому-то из главарей в гости после школы.
Там его опозорили, что он соплежуй из дурки, немного побили и выгнали в ночь. Он шел ночью, утром его подобрал школьный автобус и приехал в школу. И сразу стал пытаться подружиться опять с одноклассниками, но мы его уже игнорили совсем. Уже не только за то, что он всех успел побить до пятого класса - но еще и в восьмом классе он выполнял задания своей "банды", направленные то на нас, то на детей еще младше. И мало нас - его и многие из учителей игнорили, только письменные проверяли, а так бойкот.
После 9го класса он ушел сначала в местный районный техникум, что-то там у него не заладилось и он переехал куда-то.
И вот, было когда 15 лет выпуску, мы собрались почти всем классом. И кто-то включил подкаст вк, а там наш Саша ведет аудиоподкаст, и он на своей странице москвич, на фото с бородкой из барбершопа.
И рассказывал Саша в своей группе о том, как плохи травля и буллинг. Как его буллили в школе, и как теперь его дочку буллят в школе, а сына буллят в садике, и как они ходят и к психологам по отдельности, и на семейную психотерапию вместе. И даже выложена фотка нашего класса, 3 класс - Саша там сидит в первом ряду, и ростом он как раз с меня. Хотя я стою за ним во втором ряду стоя, а он сидит сидя, и фотограф подвинул нас в шахматном порядке, потому что как еще такого кабана приткнуть. И Саша говорил про это фото "вот видите, я был крупный, но добрый такой, простой такой видно деревенский мальчик, может, дело все в том, что от меня навозом пахло иногда, я же из простой деревенской семьи" и плачет.
Некоторые из класса писали ему в личку на тему "Саша, ты даже на фото в сапогах. Неужели не помнишь, как пинал ими меня в живот?", на что Саша вывешивал эти сообщения на своей стене с комментарием "Вот видите, бывшим одноклассникам мало, что они сломали мне жизнь, до сих пор пытаются вывести на чувство вины, и следующий мой выпуск будет об абьюзе".
Я ему тоже писала, у меня кроме устных воспоминаний была открытка - открытку нарисовал Саша с родителями и передали мне в больничку. Саша пнул меня, сидевшую на корточках, сапогом в подмышку, мне ставили спицу в ключицу и делали гипсовую повязку-самолет. А вернувшись из больницы, я наконец наелась мяса - Сашины родители дали полтуши свиньи и говядины, и потом приносили то кур, то кроликов. Это было в конце второго класса, почти все лето до третьего была то в больнице, то в санатории.
Вот, я отправила ему фото этой открытки, написала только "Саша, я помню, как твоя семья нас обеспечила мясом больше, чем на год". Это сообщение он не стал выкладывать на стену, молчал несколько дней,потом написал "меня тогда вообще выпороли" и отправил меня в ЧС.
А потом закрыл свою страницу, перевел свою группу с подкастами в режим частного сообщества. Чтобы там без токсичных бывших одноклассников рассказывать об абьюзе, буллинге и других плохих вещах.
Семья у него была довольно зажиточная и рукастая, его отец или дед перешивал на его детские ножки взрослые кирзачи, из такой крупного рисунка кожи, в них он и ходил, ими и пинал
У меня в школе на всю параллель был только один хулиган. То подзатыльник / затрещину даст кому-нибудь, то подножку подставит, толкнёт. Либо попросит ручку на уроке, а потом сгрызёт и обслюнявит колпачок, чтобы перехотелось забрать ручку.
Хулиганские наклонности у него проявились ещё в младших классах. При этом он не занимался спортом, и был обычного телосложения.
По неизвестной причине, ко мне он особо не лез. А другим ребятам периодически доставалось, но они не решались дать отпор. Плюс, этот пацан дружил с хулиганами на пару классов старше, что ещё больше вселяло ужас в окружающих.
Но всё изменилось классе в девятом. Была большая перемена, и я сидел возле раздевалки. А неподалёку сидел парень с параллельного класса (зовут Антон, кажется). Мы не были друзьями, но всегда здоровались. Тихий, вежливый, скромный парниша.
Вдруг приходит тот хулиган и начинает лезть к Антону. Сначала просто обзывал, но парень молчал. А затем настолько обнаглел, что пихнул Антона рукой в лицо и дал пощёчину.
Тут Антона понесло. Он вскочил, встал в стойку и начал бить хулигана кулаками по лицу. Тот сначала растерялся и пытался отбиваться ногами, но получив пару ударов, развернулся и убежал.
Никогда ещё не видел Антона злым. В конце я подошёл к нему и пожал руку. Он сделал то, о чём годами мечтали многие пацаны, но не решались.
Потом я узнал, что Антон чем-то занимался... каратэ, кажется... В общем, мог за себя постоять, но такое впечатление не складывалось из-за скромного поведения.
Затем прозвенел звонок и я пошёл на урок. Перед кабинетом стоял тот хулиган, потирал лицо и, шипя от боли, приговаривал: «Больнооо, сссука!».
Больше он к Антону не лез))) А классе в десятом вообще стал мирным. Видимо, прошлый опыт помог.
У меня противоположная ситуация. Мне кажется, что он меня воняет. Я остро чувствую свой запах и он мне не нравится. Наблюдала за реакциями окружающих. Но ничего. Потом у близких людей (муж, подруга и ещё одна подруга) спросила: воняю ли я? Ответили, что нет. Ну, правда, нет. Я ддумала, меня жалеют, пыталась объяснить, что не обижусь, а наоборот. Рассказала, что сама себя чувствую.
В общем, это оказалась психологическая проблема. От меня в действительности хорошо пахнет. Я слежу за гигиеной, вещами и обожаю парфюм (острый нос, хотя в отдельности не разбираюсь в нотах ароматов, но слышу многое). Просто в голове произошёл сбой и появилась маничка. =)
У меня похожее случилось в 21 год.. у меня в семье все мылись раз в неделю, дезодорантами никто не пользовался. И самое обидное, что у меня сильная потливость, а свой запах не всегда чувствуешь.. и вот мне на работе заведующая в приступе бешенства(у нас была проверка) крикнула "и прекрати уже вонять, купи дезодорант как все нормальные люди". Мне конечно было неприятно такое оповещение прилюдно, но я правда тогда только узнала о существовании дезодорантов(