Бабушка
Моя бабушка - ветеран войны. Нет, она не была на фронте, не заботилась о раненых в госпитале в тылу и не стояла у станка на оборонном заводе. На момент начала войны ей было 11 лет. И все последующие военные годы она провела в деревне. Зимой вязала рукавицы для солдат, а начиная с мая - в поле, потом сенокос, потом уборочная. И всё это босиком по стерне, и всё это на супчике из пучек (наш местный сибирский борщевик), сытость от которого проходила сразу после выхода из-за стола.
А после войны учёба в медучилище и работа медсестрой всю жизнь. Немного в Кемерово в начале 50-х, а потом в деревне до самой пенсии.
И сегодня у бабушки день рождения - 94 года. Долгая жизнь, полная родостей и горестей. И снова сегодня я слушал её рассказы о военном времени, о её учёбе и поездке на экзамен на крыше вагона поезда. А спустя час прослушал всё это снова. Да и не узнала меня бабушка опять((( Годы...
Здоровья тебе, Тамара Константиновна, и с Днём Победы - она и твоя тоже!
Самозванец
"Когда человек умирает, соседи узнают, сколько у него детей" (народное) Двор этого маленького домика никогда не видел столько народу, людей собралось как на очень богатой свадьбе – это бабушка Араксия – старейшая жительница поселка, дожила до своего сотого дня рождения. Внуки, правнуки, праправнуки, соседи, со вчерашнего дня шинковали горы салатов и обустраивали столы и навесы. Народ съехался со всей Армении, даже Париж и Лос-Анджелес не остались в стороне, выделили пару семей. Несмотря на то что именинница родилась еще до революции, она до сих пор вполне сохранила крепость духа и ясность мысли, даже со своим нехитрым хозяйством справляется. После смерти мужа живет одна, в город ехать не хочет. Друзья-соседи помогают, правнуки набегами появляются, так и живет, не жалуется. Имениннице налили вина в маленькую довоенную рюмочку и попросили произнести первый тост. Все замолчали. Бабушка Араксия встала, кашлянула, чтобы себя подбодрить и начала: — Дорогие мои и любимые, я очень рада, что не забыли вы старую бабушку, отложили дела и приехали ко мне на день рождения. Мне очень, очень приятно. Хоть всех правнуков увидела своими глазами, а не только на фотографии. Теперь и умереть не жаль… Тише, тише, не собираюсь я еще умирать, не думайте. Но первый тост, вы все меня извините, я хочу сказать за здоровье нашего врача скорой помощи — Аванеса Гургеновича, который двадцать лет тому назад не дал мне умереть, когда я очень сильно болела. С того света достал. Почти каждый день сюда по нашим ямам ездил, выхаживал меня – старую бабку, жаль, что его сегодня нет за этим столом. Если бы не он, то и меня давно бы не было. Говорят, что он давно живет в Ереване, надеюсь, что там он стал самым главным городским врачом, дай бог ему здоровья, всегда свечку за него в церкви ставлю. Какой же хороший доктор, добрый, внимательный, тут многие должны помнить его. За столами закивали в подтверждение бабушкиных слов. Она еще что-то говорила про незабвенного Аванеса Гургеновича, а в это время, несколько человек, сидящих за самым дальним столом, игриво подмигнули седому почтальону Левону. Когда-то давным-давно, на излете "Перестройки", вся Армения погрузилась во мрак, автоматную стрельбу и дикую нищету. Чтобы вызвать скорую помощь, нужно было заплатить и заплатить не просто деньгами, а самым дорогим, что было на ту пору — канистрой бензина. Без этого врачи вообще на вызов не ехали. Тут, как на зло, серьезно заболела бабушка Араксия, а во всей деревне ни капли бензина. Делать было нечего, посовещались соседи, выбрали Левона, как самого высокого и представительного. Кто-то дал ему очки и белый халат жены, кто-то "слушалку" из детского набора доктора, а лицо закрыли марлевой повязкой, чтобы больная не узнала почтальона. Так в доме бабушки Араксии и появился врач скорой помощи Аванес Гургенович, с футляром из-под шуруповёрта в руках. Он слушал больную игрушечным стетоскопом, понимающе кивал, давал советы и выписывал лекарства, которые нашлись в аптечках соседей… Левон держал рюмку, внимательно слушал длинный тост именинницы, улыбался и незаметно вытирал глаза…
Как подготовить машину к долгой поездке
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.
Вызвали Скорую помощь, чтобы поменять лампочку
— Бригада, возьмите вызов, буквально соседний дом от вас! Бабушке с сердцем плохо, боли в груди!
— Взяли!
Реально соседний дом, ехали до него меньше минуты. Проверим, что там у старушки случилось. Сталинка. Поднимаемся на последний этаж. Встречает бодрая бабушка.
— Кому плохо?
— Мне! Я специально про сердце сказала, чтобы вы скорее приехали! А ведь, действительно, пяти минут не прошло!
— Так вам помощь нужна? Что беспокоит?
— Лампочку вкрутите мне, перегорела.
— Вы шутите? Бригаду вызвали ради лампочки?
— А что такова?
Развернулись и ушли. Даже подпись брать не стали.
Другие истории в моем телеграм канале: https://t.me/smpstory
Нейросеть DALL-E 3
"Бабушка на пенсии, но не на покое"
Про жизнь с родителями
Мне ещё не скоро на пенсию, но я всё ещё продолжаю жить с родителями. Причём я - один из немногих, кто успел застать время, когда это всё ещё было нормальным. Тем более по линии матери мои предки были крестьянами, а там всегда все жили под одной крышей - дедушки бабушки, отцы, матери, внуки, причём где-нибудь ещё на полатях находилось место и прапрадеду.
Нет, ну а что? Помню меня ребёнком бабушка возила в деревню. Мы заходили там к родственникам. И мне представили там одну старушку со словами: "Когда её брата забрали на фронт в великую отечественную, она нянчила его детей и с тех пор живёт в его семье!" При этом её брат с фронта не вернулся, а его жене она никак не могла являться биологической родственницей, но считалась полноценным членом семьи!
Вот этот общинный дух мои предки привезли в город. Выбор тогда был невелик: либо колхоз, либо завод. Мой дед выбрал второе. Тем более рабочим предлагалась отличная мотивация - получить комнату в бараке с общим коридором. Насколько я знаю, это был конец тридцатых. И опять же в эти барачные комнаты переезжали целыми семьями, включая всех старших родственников.
Нередки были случаи, когда у младших братьев, например, небольшая разница в возрасте была с собственными сыновьями, но все жили вот в этом таборе. Если кому-то не хватало спального места на полу, то стелили под столом. Причём старики вспоминают до сих пор то время, как самые лучшие годы своей жизни. Говорят, что в то время не было телевизоров, а потому после работы все тусили во дворе под рингтоны гармошки.
Мой дядька забил на учёбу в восьмом классе. Причём ни его, ни его родителей не трепали ни в каком ПДН, а сразу отправили на работу. Так для него это были тоже лучшие годы жизни. Почему? Да там было много ништяков! У малолеток неполный рабочий день. Потом, чтоб не мотался по улице, тебя отправляют в клуб. А там чего только нет: самодеятельность, танцы, библиотека, кино. Даже у клуба распахали поле под футбольную площадку.
Сейчас это звучит невероятно, но тогда люди реально после работы не шли бухать - им просто было чем заняться! При этом ещё и заставляли учиться. Мой дядька была, вероятно, столь прилежным учеником, что к выпускному в вечерней школе уже успел стать отцом. Но к тому времени бараки расселялись. Рабочим выдавали комнаты со всеми условиями. И когда мой дядька привёл жену, мой дед сколотил для них ширму.
Самое главное путешествие в жизни советских рабочих была армия. Вот знаете, где бы я сам не работал, во всех курилках топ всех разговоров - это армия. "А вот где я был" "А вот в каком городе я побывал" Мой второй дядя утёр нос всем - он из армии не вернулся. И его даже командировали однажды в Германию. Когда он приезжал в отпуск, на него смотрели как на киберспортсмена, так словно он отмотал срок в "Дом-2" и решил туда обратно вернуться.
Постепенно в городе появилась советская ипотека, то есть за рабочую выслугу и ударный труд тебе могли выдать квартиру, вообще по халяве, то есть бесплатно. Для этого строились целые районы. Но тут пришли девяностые годы, а с ними полный пипец. Квартиры раздавать перестали - это уже было не в тренде. А люди, как, например, моя мать, ждали этого эпохального события более пятидесяти лет. Впрочем, пожить на общей кухне с соседями мне пришлось мало - всего лишь 18. И все эти годы я надеялся, что нам выдадут квартиру и сбудется моя заветная мечта - это кровать.
Но тут началась афёра с приватизацией, и мои соседи решили, что с моих родителей можно вытрясти бабло. Они пытались продать свою комнату каким-то нарикам, а в случае недовольства выкупить нам. Мы тогда делали какие-то бессмысленные попытки борьбы, я даже, пацаном, гонял к губернатору, что, конечно же, ничего не дало. Но при этом можно было припугнуть дядек из местной администрации, что типа мы уже накатали выше.
Вопрос с квартирой нам так и не удалось решить. Пришлось выкупать. Конечно, такие затраты были не по силам. Мне даже в дедовой шубе пришлось погонять до двадцати лет. Но хорошо, что с нами по-прежнему проживала старенькая бабушка, пенсия которой ежемесячно отправлялась в счёт погашения долгов. Так что наши старики - это самые лучшие и надёжные инвестиции, от которых можно получать регулярные дивиденты.
Кстати, в школе, да позже и в других организациях я всегда указывал бабушку в графе "члены семьи". Я просто даже не знал, что бывает иначе. Откровение пришло с появлением первых видеомагнитофонов и кабельного телевидения. Мы тогда только стали знакомиться с американским кинематографом, по его комедиям и узнали, что существует совсем иная модель семьи. Обратите внимание, в американских фильмах бабушек нет вообще! Членом семьи может стать собака, инопланетянин, йети, но только не бабушка. А где она? Устраивает личную жизнь?
Вообще в этих фильмах было очень много непонятного и загадочного. Например, нам могли показать целый дом, где живёт целая семья. И у каждого ребёнка там была своя отдельная комната, а не место на тумбочке для личных вещей. При этом во всём доме не было соседей, а значит очередей в ванную и туалет. Бабушки, которые не устраивали личную жизнь, жили отдельно и чаще в специальных заведениях. И это считалось нормальным. А мы смотрели и думали: "А что так можно было?"
Но больше всего удивляли дети в этих комедиях. Это были далеко не те пионеры-герои, что нам на протяжении десятилетий ставились в пример. А какие-то бесконечно вопящие, истерично орущие существа, которые троллят туповатых родителей, а иногда могут спустить с лестницы старика-соседа. Ну вообще-то сосед мог нам дать леща за обронённый фантик. А если мы шли жаловаться на него родителям, то те добавляли леща за то что не послушались соседа!
Конечно, жить с родителями - это не сказка. Однако временами бывает даже прикольно, особенно когда они становятся старше. Вот тогда начинается самая веселуха. Будни наполняются новыми красками и традиционным поиском предметов. Иногда можно услышать в ответ недовольное бормотание, которое продолжаться до бесконечности, отчего этот монолог превращается в эдакую мантру. А в целом это всё норма, и ещё неизвестно какими будем мы сами в старости. Так что цените своих стариков, пока они живы и рядом с вами.
Молодые уехали – старики остались
Галина о себе говорит мало.
Рассказывает, что на финском её имя звучит, как Гандина. Рассказывает, что подрабатывает в католической церкви. Остальное время нашего диалога всё больше о других говорит.
Говорит о девяностолетней бабушке, которая не может ходить и на старости лет осталась совсем одна – все родственники уехали в другую страну. Чтобы уехать, продали обе квартиры: и свою, и бабушкину. Купили ей комнатку в коммуналке, свезли её туда и уехали.
Гандина покачивает головой, шепчет:
— Моя дочь тоже вот, уехала. Но хотя бы звонит, редко, но звонит.
К Ночному автобусу Ночлежки Гандина приходит за едой для себя и той самой лежачей бабушки. Внимательно следит, чтобы хлеб положили не горбушку, а мяконький – у бабушки зубов почти нет. Протягивает контейнер с крышечкой — для супчика горячего. Следит, чтобы блины масленичные сгущенкой полили – бабушка скучает по сладкому.
— Знаете, она порой, как в забытье впадёт, доченькой меня называет. Я уж молчу, не напоминаю ей лишний раз, что не доченька я ей на самом деле. Забочусь вот, как могу. Денег у меня почти никогда нет, в храме чаще продукты дают. Ну, и вот здесь из автобуса кормят, спасибо вам. Так и справляемся, живём. Я вот думаю, слава Богу, что я ходить могу. А если б лежала, страшно подумать, что было бы.
Прощаемся.
— Вы уж, деточка, простите меня, пойду, озябла вся. Блинки понесу своей бабуле, пока не простыли. Чая-то у нас нет, но с водичкой кипячёной тоже вкусно, порадуемся.
Уходит-ушаркивает куда-то сквозь промзону и лужи Лигово.
Почему я сейчас снимаю пожилых людей?
Почему я решила в данный период жизни сфокусироваться на съёмке пожилых людей?
Во-первых, потому что я больше не хочу их упускать. Я мало снимала своего дедушку в последние годы его жизни. У меня почти не было снимков своей бабушки до прошлого года. Я наблюдала, как приближаются к концу своей жизни и затем уходят ещё несколько хороших бабушек и дедушек. Стеснялась предложить их родным съёмку, а когда всё заканчивалось – узнавала, что они очень этого хотели, но не знали, кого позвать, чтобы всё прошло чутко и аккуратно. Впрочем, кажется про всё это я вам уже рассказывала, не стану растягивать.
Во-вторых, в последнее время я как-то не нахожу в себе сил работать с более молодыми людьми. Снимая их, приходится много бороться. Бороться с «эта сторона у меня не рабочая». Бороться с «у меня сегодня плохо легли волосы, снимай, чтобы их в кадре не было видно». Бороться с «ой, я какая-то страшная, надо переснять». И так далее, и так далее.
Нет, не стану утверждать, что это плохо. Не стану говорить, что все молодые люди именно так ведут себя на съёмках. Всё в порядке, я с таким тоже умею работать и до сих пор, иногда, снимаю молодёжь. Но очень-очень редко. Сил у меня сейчас мало на борьбу, чудовищно мало.
Так что, да. Сейчас я выбираю снимать бабушек и дедушек. Потому что у них как-то побольше смелости смотреть на себя настоящих. И мне это невероятно нравится. Нравится оказываться рядом со смелыми людьми.