Запретный плод
Жители севера : откладывают ₽ на отпуск, покупают билеты, шмотки, бронируют жильё. По приезду жарятся на солнце, не вылезают из моря.
Местные жители куротных городков : "фу, мы не купаемся в этой луже"
Жители севера : откладывают ₽ на отпуск, покупают билеты, шмотки, бронируют жильё. По приезду жарятся на солнце, не вылезают из моря.
Местные жители куротных городков : "фу, мы не купаемся в этой луже"
А на чем кто зарабатывает? Обзор
Если в обзоре увидели что то смешное, то это хорошо, а если себя узнали, то это просто правда жизни которую выдумал на коленке автор.
Итого, получается что все знают кто и где работает, но не все знают кто и на чем зарабатывает, т.е как формируется доход северянина, продавца в шестерочке, фрилансера и гендеректорного гендиректора.
Начну с самой спорной категории, это северяни, и не надо путать их с вахтовикаи, потому что вахтовик может кататься в соседний город на работу, а северянин только в север. И за то что на севере плохо, северянин больше получает денег. И вот тут есть интересный момент: северянин в городе, это в большинстве своем важный дяденька, на хорошей машине, который гуляет с детями, прям как в рекламе майонеза, и очень красиво смотрится на фотах в соцсетях жены. По факту у него вроде как есть даже своя квартира или дом… Но, простая математика немного портит красивую картинку. У северянина на половину нету жены, т.е если человек работает на северах пять лет, а меньше там обычно не работают, то у него два с половиной года не было жены, а по факту и ваще женщины, т.к на северах в основном только дядьки работают. При наличии не плохой квартиры или своего дома, половину жизни, северянин живет в бытовке или общаге, часто не по одному, но если повезло, то и в отдельной комнате. Рацион на работе обычно хороший, потому что столовскую еду можно разбавить едой из рюкзака, в котором немного еды и сигареты на месяц. Это конечно не домашняя еда, но это же не на каждый день, а только на половину жизни. Но, это все юмор, а вот теперь фантазии по поводу возвращения домой. Из вышенаписанного получается что дяденьки меся не было дома, а дела домашние никто не отменял, и кран так же протекал, и шкаф подвинуть надо было, и даже полочку прибить уже было не в моготу. И это все делала жена, или дядька на час-полтора, или сосед. По приезду к небольшим переменам все равно надо привыкать немного, и вроде как даже можно себе позволить выпить после работы, а т.к работа была долгая, то и пить можно не один день. Привыкшая жена северянина, уже привыкла что на своего дядку надо не рассчитывать не только месяц, но еще и первую неделю после приезда. Я не знаю как у всех прям, но частично думаю что у многих так, что в итоге супруга как то плавно совсем перестает рассчитывать на мужа как на хозяйственный атрибут, и даже когда дядька уже дома, то все равно ей проще самой чем просить. Я думаю что дядьке тоже это может быть не приятно, что он нужен дома только что бы оставить получку и собрать его на работу. Но, там срабатывает так же как с вареной лягушкой, т.е если медленно нагревать воду, то лягушка не выпрыгнет и свариться, как и дядька плавно привыкает к тому что вроде как так и тоже не плохо. Я думаю что многие видели северян которые работают в такси или на автобусах водителями, что бы хоть как то скоротать время до поездки на работу. На работе, есть свое место, и там как то больше сам себе хозяин, а домой приехал как бы все равно в гости.
А бюджет северянина формируется не от большой зарплаты, хотя она немного выше чем у среднего работника в городе, но еще момент в том что каждый второй месяц, он ничего на себя не тратит кто продуктов и сигарет, которые взял с собой. Т.е получается это не заработал за месяц, а просто ничего на себя не тратил, т.е сэкономил. Вот поэтому зарплата за два месяца остается полностью, ведь месяц только работа, без потребления любых благ цивилизации.
Но, есть еще более интересные разновидности заработка. Это практически все кто работает в городе за не самую большую зарплату, и у кого всегда можно перехватить любую сумму в долг на долго. И вроде откуда? Зарплата маленькая, а получается еще и откладывать… А тут все так же просто, как и выше описано. Просто не надо ничего тратить на себя и максимальное время проводить на работе. И чем более нагруженная работа, тем меньше получается уделять себе внимания, и следовательно меньше тратить. Математика простая: на работе обед всегда максимально по спартански, одежда рабочая, т.е либо спецовка, либо та которую не жалко и она не на выход, домой в максимально усталом состоянии и хочется из развлечений только сдохнуть. И получается что вроде как и зарплата не большая, но времени на себя ее потратить только полтора дня в неделю, а там же еще и удрыхнуться хочется на неделю вперед. И надо понимать, что если вам не свезло, и вы попали в Мск или СПб, то там вам перед работой трястись под землей или дышать свежими выхлопами в пробке, и так не один час… Вот и получается что на машину с зарплаты не хватает, а на себя столько не потратишь, вот деньга и копится. Я не утверждаю что это прям у всех так, но это усредненная картина такой прослойки общества. И таки да, эта прослойка, каждый год катается на моря и океяны что бы отдохнуть и потратить то что не получалось потратить в течении года.
Неведомые звери для многих – фрилансеры. Проще говоря, это те кто постоянно занимает в долг у первых двух категорий, работает в этих ваших интернетах, и мало что говорит ваще про свою работу, а если и говорит, то в большей части слышит в ответ на его повествование «Я всегда зеваю, когда мне интересно». Причем это не всегда программист, и я б даже больше сказал, что это чаще не программист, но все равно большей части народа не получиться донести как в «этих ваших интернетах» можно что то заработать. Но, самое страшное, что там можно заработать, и заработать не плохо, но, тут надо начинать читать как раз после слова «но». Вся проблема в том что тут нету понятного работодателя, и время работы зависит только от самого себя, т.е сделал за час и получил двенадцатьтыщьпятьсотрублей за час, а можно это же и на неделю растянуть. Весь подвох в том что бы себя заставить с головой уйти в работу, а это ой как не просто, када рядом катейка нежиться, и на кухне много чего интересного, и можно с кофой немного посидеть и повтыкать в телефоне, и кажется полы уже просто жесть какие грязные, а када выливал воду после мытья полов увидел что унитаз ваще сильно не красивый, и надо его срочно мыть и тереть. И вот потом када все это уже сделано, можно насладиться мыслью что я сам себе хозяин и могу немного поваляться и ничего не делать. Потом конечно все равно приходит осознание того что день проэтовался, а ничего не сделано, но мысль о том что завтра все сделаю не отступает. И даже то что мыль что завтра доделаю уже неделю и каждый день, и все не получается забрать свои двенадцатьтыщьпятьсотрублей, не помогает все сделать. Практически все кто работает на фрилансе, кроме единичных исключений достойных похвалы и поклонения, великие прокрастинаторы. Прокрастинатор – это человек, который будет делать всю важную и не очень работу, но только не ту которую надо.
Итого: получается в день максимальные затраты на себя по времени и по деньгам, и что самое смешное, чем больше время на себя тратит такой человек, тем меньше у него есть что тратить на себя. Следовательно, денег у такого человека почти всегда нету. И вроде на мониторе прям открыт договор, и там красиво нарисована сумма за работу стописяттыщ, и фактически это можно сделать за неделю, и даже меньше… но, по факту не каждый может себя так дисциплинировать что бы самостоятельно гнобить себя любимого, а потом и не любимого.
По факту, все работы хорошо!
Отношения нуменорцев и их потомков с коренным населением Средиземья носили сложный, неоднозначный характер — с учётом имевшегося у дунэдайн комплекса превосходства, в рамках которого они рассматривали себя как «Королей Людей», а народы Средиземья, даже дружественные им и враждебные Саурону — как «меньших людей». Вместе с тем, после создания в конце Второй Эпохи королевств Арнор и Гондор им удалось, насколько можно судить, найти общий modus vivendi с местным населением.
Легче всего этот процесс шёл, насколько можно судить, в Арноре, поскольку бо́льшая часть человеческого населения Эриадора происходила от родичей эдайн Первой Эпохи и, таким образом, состояла в дальнем родстве с нуменорцами, которые, придя в эти края, установили с эриадорцами дружественные отношения. В тексте «О дворфах и людях» сказано, что «в Эриадоре жило много Людей, по-видимому, в основном происходивших из родичей Народа Беора, хотя иные были в родстве с Народом Хадора». Название «Средние Люди», обозначавшее у нуменорцев дружественные народы, «первоначально применялось к Людям Эриадора» («О дворфах и людях»).
Отдельно стоит поговорить о таком народе, как дунлендинги. С самого начала отношения их предков с нуменорцами не сложились из-за начавшейся при Тар-Алдарионе вырубки лесов Минхириата и Энедвайта, где они жили [2], и в Эрегионской войне они воевали за Саурона. Отношения с ними и позднее оставались враждебными: «Они не питали любви к Гондору, но при всей их отваге и дерзости были слишком малочисленны, и слишком боялись мощи королей, чтобы причинить гондорцам крупные неприятности или заставить их отвлечься от Востока, откуда исходили главные опасности» («Неоконченные сказания Нуменора и Средиземья») [3]. В эпоху Наместников на фоне постепенного ослабления Гондора началось их постепенное проникновение в гондорскую провинцию Каленардон: «дунленлинги упорно перебирались за Изен, и остановить их было некому» («Неоконченные сказания Нуменора и Средиземья»). В этом плане Каленардон напоминал римскую Британию времён постепенного ухода оттуда римлян — ставшую добычей варваров, таких как скотты, пикты и германцы.
Вместе с тем, интересно, что среди коренного населения Каленардона — вполне лояльного Гондору — имели место браки с дунлендингами. Более того, решение о передаче Каленардона союзным Гондору рохиррим, принятое в 2510 году Третьей Эпохи Наместником Кирионом в рамках союза с основателем будущего Рохана Эорлом, вызвало, насколько можно судить, недовольство коренного населения данной провинции, которое лучше относилось к дунлендингам, чем к враждебным им рохиррим (что было бы, на мой взгляд, невозможно, если бы отношения Гондора и дунлендингов являлись исключительно-враждебными), смотря на последних как на дикарей:
«Но во время Бдительного мира (2063–2460 гг.) население Каленардона уменьшилось; год за годом самые сильные уходили на восток, чтобы держать оборону по Андуину; те же, кто остался, постепенно переходили ко все более грубой жизни, и их мало заботили интересы Минас Тирита. Гарнизоны крепостей больше не получали пополнения и оказались предоставлены заботам местных наследственных вождей, среди подданных которых становилось все больше людей со смешанной кровью <…> Род гондорских вождей Ангреноста [он же Ортханк, Изенгард] захирел, и управление крепостью перешло в руки семьи из местных жителей. А, как говорилось выше, в жилах здешних жителей давно уже текла смешанная кровь, и они куда лучше относились к дунлендингам, чем к «диким северянам», захватившим эти земли».
(с) «Неоконченные Предания Нуменора и Средиземья».
То есть к тому времени у жителей гондорского Каленардона имели место и мирные взаимоотношения (причём достаточно тесные, вплоть до смешанных браков) с дунлендингами, и дунлендинги для них являлись более привычными соседями, чем рохиррим. Правда, в условиях начавшейся вражды дунлендингов и рохиррим (в рамках которой дунлендинги неизбежно должны были окончательно стать врагами и для дунэдайн как союзников рохиррим) развязка сотрудничества гондорских правителей Изенгарда и дунлендингов оказалась трагической — в итоге в 2710 году в правление роханского короля Деора «дунлендинги, которых там считали друзьями, захватили Кольцо Изенгарда и перебили тех немногочисленных потомков древних стражей, которые, в отличие от большинства, не пожелали слиться с народом дунлендингов» («Неоконченные сказания Нуменора и Средиземья»). В итоге отбит у дунлендингов Изенгард был лишь роханским королём Фреалафом, взошедшим на трон в 2759 году.
Однако стоит отметить, что в приложениях к «Властелину Колец» о дунлендингах сказано, что «From them came the Men of Bree» — а жители Бри (и, возможно, некоторых других соседних земель, опустевших после Ангмарских войн — например, Могильников [4]?) являлись подданными арнорских королей. Кроме того, в Дунланде, согласно приложениям к «Властелину Колец», одно время жили хоббиты-стуры — около 1150 года «The Stoors come over the Redhorn Pass and move to the Angle, or to Dunland», и ушли они оттуда лишь спустя почти пять веков, около 1630 года. Там же сказано, что язык дунлендингов повлиял на язык стуров: «southern Stoors appear to have adopted a language related to Dunlendish». А между тем хоббиты поддерживали хорошие отношения с дунэдайн и позднее сражались в Ангмарских войнах на стороне Артедайна. Это может рассматриваться как дополнительный косвенный аргумент в пользу того, что отношения дунэдайн и дунлендингов не всегда носили враждебный характер.
Фарамир, рассказывая о истории Гондора в «Двух крепостях», упоминает такие до-нуменорские народы, как sturdy folk of sea-cost (поморы) и hardy mountaineers of Ered Nimrais (горцы). С учётом того, что побережье будущего Гондора с центром в Пеларгире являлось оплотом нуменорского присутствия в этом регионе ещё до основания Гондора Исильдуром и Анарионом, поморы, по-видимому, давно являлись нуменорскими подданными. Сложнее обстоят дела с горцами. Судя по тому, что горцы Эреха в Войну Последнего Союза изменили Гондору, не все из них состояли в дружественных отношениях с дунэдайн. В приложениях к «Властелину Колец» коренное население горного Гондора названо состоящим в родстве с дунлендингами: «in the hills of Dunland a remnant lingered of an old people, the former inhabitants of much of Gondor». Недружественными, возможно, были и некоторые жители долины Андуина (или, во всяком случае, Исильдур и Анарион им не доверяли) - так, в «Сильмариллионе» сказано о том, что Минас Анор строился как «заслон от дикарей из долин».
Вместе с тем, ко временам Наместников гондорские дунэдайн, по словам Фарамира, смешались и с поморами, и с горцами в единый народ: «they recruited the strength of our people from the sturdy folk of the sea-coast, and from the hardy mountaineers of Ered Nimrais». Во времена Фарамира уже возможны коллизии вроде правителя гондорского фьёфа Лоссарнах (где живут дунэдайн — в частности, оттуда происходила мать Теодена Морвен) с туземным именем Форлонг, которого, однако, жители Минас Тирита (среди которых должны преобладать потомки дунэдайн) считают за своего: «Форлонг! Друг Форлонг! <…> старый Форлонг Толстяк, правитель Лоссарнаха» («Властелин Колец: Возвращение Короля»). В целом, на мой взгляд, это позволяет говорить о успехе политики Наместников по интеграции дунэдайн и коренного населения Гондора.
Впрочем, судя по тому, что во время Войны Последнего Союза даже горцы Эреха не выступили против Гондора открыто, лояльностью или, по крайней мере, дружественным нейтралитетом большинства жителей только что основанного Гондора Исильдуру и Анариону удалось заручиться — поскольку если бы наступление Саурона, когда «Саурон выступил с великим воинством против только что созданного королевства Гондор, и захватил Минас Итиль, и уничтожил Белое Древо Исильдура, что росло там» («Сильмариллион»), было поддержано восстаниями местных «меньших людей», едва ли Гондор смог выстоять до прибытия войск Последнего Союза под командованием Элендиля и Гиль-галада — поскольку дунэдайн составляли в Гондоре меньшинство; преобладали они разве что на побережье, в таких фьёфах, как Пеларгир и будущий Дол Амрот (и то даже на побережье Гондора жили многочисленные туземцы из числа поморов).
А Гондор ещё до их прибытия не только выстоял, но и перешёл в контрнаступление: «Анарион оборонял Осгилиат от Врага; в ту пору ему удалось отбросить Саурона к горам» («Сильмариллион»). Силами одних дунэдайн это было сделать трудно — так что, с высокой вероятностью, в рядах армии Анариона сражались и туземцы. Тем более что нуменорцы стремились завербовать их в свои ряды — тот же народ Эреха схлопотал проклятие от Исильдура именно за то, что отказался воевать на его стороне. Поэтому, надо думать, другие жители Гондора исправно сражались за дунэдайн.
Возвращаясь к курсу Наместников на интеграцию коренного населения Гондора — его предпосылки, на мой взгляд, можно усмотреть в политической деятельности таких королей, как Ромендакиль II, Валакар и Эльдакар, активно приглашавших на гондорскую службу (а позднее — и на поселение в Гондор) многочисленных северян Рованиона [5]. Если в начале правления Ромендакиля некоторые племена северян нападали на Гондор в союзе с истерлингами, то позднее северяне Рованиона неизменно выступали как верные союзники Гондора — как и их потомки, рохиррим. В этом плане дарование Наместником Кирионом Каленардона народу Эорла стало логическим продолжением политического курса вышеупомянутых королей на сближение с «меньшими людьми» Средиземья.
С другой стороны, в определённом смысле Наместники пошли ещё дальше, чем вышеупомянутые короли. Они проводили политику союза и смешения с северянами Рованиона (см. пример Валакара, женившегося на рованионской принцессе Видумави), родственными народу Хадора и внешне похожими на нуменорцев — в духе политики нуменорцев, обычно зачислявших в «Средние Люди» родственные им народы: «Отсюда произошла путаница в применении нуменорского наименования «Средние Люди». Главным критерием была дружественность к Западу (Эльфам и Нуменорцам), но на самом деле его обычно использовали лишь для обозначения Людей, сложением и видом схожих с Нуменорцами, невзирая на то, что главнейшее отличие — «дружественность» — исторически не было ограничено людьми одной расы» («О дворфах и людях»). Наместники же завершили процесс интеграции коренного населения Гондора, от дунэдайн внешне отличающегося. Кроме того, если политика Валакара и Эльдакара в итоге вызвала вооружённую оппозицию возглавленных Кастамиром южных фьёфов (Распря Родичей), то в эпоху Наместников их политика уже не встретила вооружённого сопротивления, что говорит о преодолении гондорцами нуменорской исключительности.
В целом, на мой взгляд, «национальную политику» правителей Арнора и Гондора в большинстве случаев необходимо признать скорее удачной, чем неудачной. За вычетом Народа Холмов (который, однако, много веков сохранял верность дунэдайн и восстал лишь в условиях распада Арнора и серии войн между арнорскими суб-королевствами) и дунлендингов (исторически недружественных нуменорцам), в целом большинство коренных жителей Арнора и Гондора (включая родственных дунлендингам жителей Бри и гондорских гор) было успешно интегрировано в политическую систему государств дунэдайн. Более того, в неё удалось интегрировать (в том числе - через создание Рохана) даже те народы (северян Рованиона), что исходно не жили под властью дунэдайн.
Напоследок отмечу любопытный пассаж из «Неоконченных Преданий Нуменора и Средиземья», согласно которому далеко не все жители Харада были довольно властью Саурона: "Но что касается тех южных земель, что граничили с Гондором (гондорцы называли их просто Харадом, «Югом», Ближним или Дальним), то, с одной стороны, там было больше вероятности организовать «Сопротивление, а с другой — именно там наиболее активно действовал Саурон в Третью эпоху, поскольку эти земли были для него источником людской силы, которую весьма удобно было использовать против Гондора. Поэтому Гэндальф вполне мог побывать там в ранние дни своих трудов»".
С учётом того, что о деятельности Гэндальфа в Хараде, где он получил прозвище «Инканус», «северный [гондорский?] шпион», там же говорится «В таком случае, под Югом должен пониматься Гондор (в широком смысле слова — те земли, которые находились под властью Гондора в годы его наивысшего могущества)», речь идёт о его деятельности, видимо, в тех землях Харада, что в прошлом непосредственно входили в состав Гондора, таких как т.н. Харондор (Южный Гондор). Это предположение подтверждается другим пассажем из «Неоконченных сказаний Нуменора и Средиземья»: «Гэндальф заявил, что никогда не бывает «на Востоке», но на самом деле он, по всей видимости, ограничил свои странствия и свои заботы западными землями, где жили эльфы и люди, в целом враждебно относящиеся к Саурону». Возможно, даже в эпоху Войны Кольца часть жителей Харондора, помнивших времена гондорского правления, предпочитала гондорских Наместников харадским королям?
Между тем, потомки нуменорцев (будь то Чёрные Нуменорцы Умбара, происходящие от Людей Короля, или потомки гондорских колонистов и изгнанников из числа сторонников Кастамира) едва ли могли составлять в Харондоре большинство — тем более что в «Наследниках Элендиля» сказано, что «После смерти Кастамира мятежники Умбара никогда не прекращали войны против Гондора, нападая на корабли и побережья Гондора при каждом удобном случае. Кровь их, однако, все сильнее смешивалась с кровью Людей Харада, и лишь их вожди, потомки Кастамира, были чистыми нумэнорцами». Таким образом, по-видимому, гондорское правление в Харондоре могло пользоваться поддержкой и у местных «меньших людей». Да и в целом о каких-либо восстаниях харадрим в эпоху гондорского владычества над Харадом до гражданской войны в самом Гондоре (Распря Родичей) неизвестно [6], что говорит о том, что и у остальных харадцев гондорское владычество не вызывало какого-то принципиального антагонизма.
Примечания
[1] Мои предположения о происхождении Народа Холмов см. здесь.
[2] «Местные жители были весьма многочисленны и воинственны, но они жили в лесах разрозненными общинами, не имея общего вождя. Нуменорцев они опасались, но не враждовали с ними — до тех пор, пока порубки не приняли угрожающих размеров. Тогда местные жители стали при любой возможности устраивать нуменорцам засады, и нуменорцы начали относиться к ним как к врагам и принялись безжалостно вырубать леса, забыв о бережливости и не заботясь о восстановлении» («Неоконченные Предания Нуменора и Средиземья»).
[3] Вместе с тем, интерес представляет следующий пассаж из «Неоконченных Преданий Нуменора и Средиземья»: «Дунлендинги, подобно всем жителям Арнора и Гондора, пострадали от Великого мора, случившегося в 1636–1637 годах Третьей эпохи, но все же меньше прочих, поскольку жили обособленно и мало общались с другими народами». Возможно, номинально Дунланд до поры всё же признавал власть королей дунэдайн — при наличии де-факто полной автономии во внутренних вопросах?
[4] «But in the Dark Years others had removed to the southern dales of the Misty Mountains; and thence some had passed into the empty lands as far north as the Barrow-downs» (Приложения к «Властелину Колец»).
[5] Подробнее см. мою заметку о Валакаре и Эльдакаре.
[6] О Хараде см. здесь.
Автор статьи - Balduin. Публикация статьи на Пикабу одобрена автором. Оригинальный материал - здесь.
Вступайте в группу ВКонтакте - самый масштабный информационный ресурс о мифологии Толкина в СНГ! Ваша поддержка рублем и добрым словом также скажется на качестве и количестве контента в дальнейшем!
От холодных песен вьюг
Ноздри затрепещут нервно.
- Север, ты оленям друг?
— Он вздохнёт: «ага, наверно».
Снег налипнет на рога,
Заскользят полозья..,
в санки Вновь запрячь вся недолга.
Ждёт олень возле яранги*,
Старый, видел больше всех!
А в глазах вся мудрость ночи,
Слепит яркий чистый снег.
Пусть устал, коль надо очень
— Он поднимется, пойдёт,
Поспешит сквозь бури скверну
И поможет, доползёт,
Чтоб успела к Каю Герда...
Хоть всё это позади
— Вон, в загоне, серебристый,
Не погибнувший в пути,
Взгляд пронзительно-лучистый...
Сокжа*, что дошёл и выжил,
Вновь красавец, вот и славно!
А в начале: тёплый пыжик*,
Жался к важенке* недавно.
Он — Легенда под сияньем!
- Друг ли ты оленям, Север!?
- Друг, конечно! — с придыханьем
Этой сказке свято верим,
Не смотря на песню вьюги,
Что звучит чрезмерно смело,
О кочующих в округе
— В царстве Снежной королевы.
В текстах Профессора «Северянами» (northmens) называются представители людских племен, живущих на Северо-Западе Средиземья. К ним относятся племена, обитавшие к востоку от Мглистых гор — жители Рованиона, Дейла и Эсгарота, беорнинги, лесные люди (woodmans) (иными словами, потомки хадорингов), а также народы Эриадора — жившие вокруг Сумеречного озера, на Северных холмах и Непогодных холмах (Weather Hills), а в поздние времена — жители Бри.
Характер их вооружения практически не описан, однако этапы его развития могут быть выстроены в цельную картину. Характерной ее особенностью является то, что мы можем проследить в ней четкое культурное влияние — сначала наугрим, потом нуменорцев. Дополнительные данные мы можем почерпнуть из описания предков северян — людей, что пришли в Белерианд, а также прямых потомков — рохи́ррим. Поэтому, хотя вооружение северян на первый взгляд и является «белым пятном» среди прочих народов Арды, имея достаточно полное представление о вооружении и воинских традициях вышеупомянутых народов, мы сможем достаточно достоверно описать и картину вооружения северян.
Первая Эпоха: Великое переселение
Большей частью северяне происходили от тех же народов, что и племена Эдайн, пришедшие в Белерианд в Первую Эпоху. Поэтому изначально их вооружение существенно не отличалось от вооружения Трех Племен, пришедших в Белерианд: беорингов, хадорингов, халадин.
В отличие от предков Эдайн, предки северян по каким-то причинам не продолжили свой путь, осев в обширных областях от моря Рун на востоке до Синих гор на западе. После окончания Войны Камней, их число пополнилось теми из Эдайн, кто не пожелал плыть в Нуменор и вернулся на восток.
Как и эти племена, они, далеко на востоке, встречались с Эльфами Тьмы (авари и лесными эльфами). Те были их первыми учителями, и о глубине отношений первых людей и эльфов говорит тот факт, что люди во многом переняли их язык:
«Говорят также, что те люди давно, еще на востоке встречались с Темными Эльфами и неплохо выучили их язык».
Что еще переняли люди от тех эльфов, неизвестно. Дальше судьба Эдайн и их родичей на востоке разошлась.
Как и Эдайн, люди, оставшиеся к востоку от Синих гор, получали свои знания и навыки «сверху», то есть от другого народа, обладающего более развитой культурой, но их учителями, в отличие от эдайн, были не Высокие Эльфы. Северяне вступили в союз с наугрим, в первую очередь с наугрим королевства Кхазад-Дум (из рода Долгобородов), который поначалу носил не военный, а торговый характер. Следы влияния культуры кхазад отмечаются еще до прихода людей в Белерианд. Ими отмечено, например, племя Хадора, язык которого сформировался под воздействием Кхуздула.
«Люди, с которыми [наугрим] вступили в союз, большей частью принадлежали к тому же роду, что и высокий и светловолосый народ 'Дома Хадора', самый прославленный и многочисленный из Эдайн, союзник эльфов в Войне Камней. Эти люди, по всей видимости, двигались на запад, пока не достигли Великого Зеленолесья, а затем разделились: часть подошла к Андуину и затем отправилась на север к долинам; часть прошла между северными склонами Эред Митрин и Лесом. Лишь небольшая часть этого народа, уже довольно многочисленного и разделенного на множество племен, появилась в Эриадоре и в конце концов оказалась в Белерианде».
Так сложилась система, просуществовавшая много веков, вплоть до событий «Властелина Колец»: люди обеспечивали Подгорный Народ пищей в обмен на их изделия, постепенно перенимали некоторые искусства, в частности кузнечное. В текстах отмечается, что долгое время они обходились без металлического вооружения; во-первых, из-за того, что земли их были бедны рудой, а во-вторых, потому, что, во многом благодаря Осаде Ангбанда, земли вне Белерианда жили в мире. Все изменилось после Войны Гнева, когда на Восток хлынули полчища орков Моргота — остатков его разбитой армии. Наугрим, хоть и хорошо вооруженные, многократно уступали врагам в числе, и были рады заключить с людьми военный союз.
Вторая Эпоха: Племенные союзы
Вторая Эпоха началась с падением Моргота, отплытием многих Нолдор на запад и основанием Нуменора. На Остров отплыли многие из остававшихся в Белерианде эдайн, но не все. Часть из них вернулась на восток, расселившись по Эриадору, а некоторые — еще дальше, дойдя до долин Андуина.
«На западе — собственно говоря, это северо-запад — единственная подробно описанная область в этих преданиях, — находятся ненадежные прибежища эльфов, а люди тех земель остаются более-менее неиспорченными, пусть и невежественными. Лучшие, более благородные люди, по сути дела, являются родней тех, кто уплыл в Нуменор, но пребывают в состоянии «гомеровской» простоты патриархально-племенной жизни».
К тому времени северяне освоили весьма важное умение: они приручили лошадей. Это событие во многом определило все дальнейшее развитие военного дела на Севере. О результатах этого союза хорошо говорит следующий текст:
«Они умели приручать животных и научились коневодству, многие из них стали искусными и бесстрашными всадниками. Верховые разведчики часто объезжали огромные территории и следили за передвижениями своих врагов; а если Орки собирались в открытый набег, то в ответ созывался большой вооруженный отряд верховых лучников, чтобы окружить и уничтожить их. Так союз [наугрим] и людей Севера в начале Второй Эпохи мог выдвинуть огромную армию, быструю в нападении и упорную и хорошо защищенную в обороне».
Здесь стоит отметить важный момент, не сразу бросающийся в глаза: конница северян, изначально состоявшая из конных лучников, имеет сходство скорее с легкой конницей степных племен — скифами, сарматами, гуннами и аварами, чем с германскими всадниками. Массовое использование конных лучников, практически неизвестное германцам (с которых определенно списаны северяне), упоминаются в текстах относящихся практически ко всем эпохам. Вместе с тем, следует отметить, что всадники, несомненно, сохранили типично северный «героический» менталитет.
К сожалению, характер вооружения людей древних времен в деталях практически неизвестен. Из текстов очевидно, что первоначально они использовали простейшее оружие из подручных материалов: т.е. дерева, камня и кости.
«Люди были плохо вооружены, в основном луками, так как металла у них было мало, да и кузнецы их не обладали особым мастерством».
Основным оружием являлись копья и луки, а вышеприведенный отрывок заставляет сомневаться в наличии у людей мечей, кроме, разве что малого количества экземпляров, выменянного у наугрим. Несомненно, что металлическое вооружение оставалось прерогативой знатных и богатых людей.
Соответственно, северяне в то время не использовали и металлических доспехов.
После создания Союза люди были обеспечены доспехами и оружием, произведенными как кхазад, так и их собственными кузнецами. Но предпочтение все же отдавалось изделиям наугрим, как более качественным. Вооружение не было тяжелым, так как тактика людей сводилась к окружению противника конными отрядами с последующим обстрелом из луков. При таком раскладе, до рукопашной схватки сражение могло и не доходить. Союзники ставили на разведку и превентивные удары по вражеским войскам силами конных лучников, а если враг был многочисленнее, то в дело вступало войско наугрим.
Но если враг все-таки вынуждал северян защищать свои дома, то без поддержки кхазад им приходилось тяжело, и они несли большие потери. Северяне не возводили каменных укреплений и вообще предпочитали защите города открытое сражение. Что характерно, эту особенность они также сохраняли в течение Эпох.
«Они селились на отдельных фермах и в деревнях, а если и образовывали небольшие города, то оборона их ограничивалась рвом и деревянной оградой».
В середине Второй Эпохи Союз подвергся новому, более страшному испытанию: северян и наугрим атаковали орки Саурона и люди с Востока.
«Уже в середине Второй Эпохи (1695) Саурон пришел с войной в Эриадор и сокрушил Эрегион, небольшой оплот Эльдар, переселившихся туда после гибели Белерианда и вступивших в союз с Длиннобородыми Мориа. Это вторжение положило конец союзу Длиннобородых с Людьми Севера. Ибо хотя Мориа еще много веков оставалась неприступна, орки вновь собрались с силами и под началом слуг Саурона принялись хозяйничать в горах. Гундабад был опять захвачен, Эред Митрин осажден, и связь между Мориа и Железными Холмами временно прервалась. Людям Союза пришлось вести войну не только с орками, но и с враждебными людьми, ибо Саурон добился владычества над многими дикарскими племенами Востока (в былые времена совращенными Морготом) и теперь подстрекал их искать новых земель и добычи на Западе. Когда пронеслась буря, люди старого Союза оказались раскиданы кто куда, а те, что остались в прежних краях, были разорены и жили по большей части в пещерах или по опушкам Леса».
Так Союз кхазад и северян закончил свое существование. Но на этом история народов Севера и их дружбы не окончилась. Вскоре Саурон, потерпев поражение на Западе, отступил, обратив все свои усилия на Восток, собирая восточные народы в одну гигантскую империю. Север получил долгий мир и, видимо, достаточно быстро оправился от нанесенных ему ран.
Северные народы тогда все еще представляли из себя множество разрозненных племен, которые, в случае надобности, объединялись в племенные союзы. Племена могли воевать и друг с другом. О северянах известно следующее:
«Кроме того, они [гондорские Короли] заключили союз с гордыми северянами, что прежде беспокоили нас набегами. Люди эти свирепы и воинственны, но состоят с нами в дальнем родстве, в отличие от диких кочевников с востока и жестоких харадцев».
«Если ты по-прежнему назовешь меня убийцей, я отвечу тебе, что в таком случае род Эорла запятнан кровью с головы до пят, ибо счет войнам, которые вели вы, давно потерян, и не раз случалось, что вы первыми нападали на ослушных и дерзких соседей».
Эти отрывки, а также описание роханцев во «Властелине Колец» характеризует северян, как очень воинственных, даже «свирепых» людей, вполне в духе описаний германцев времен Великого Переселения. Существуют и другие параллели. Одним из мощных стимулов норманнской экспансии было отсутствие в Скандинавии драгоценных металлов и жажда добычи. Другим стимулом была перенаселенность и скудость земли, пригодной для обработки. По крайней мере, менталитет и культура северных народов Средиземья и Европы очень близки друг к другу:
«Владельцы больших угодий принадлежали к верхушке общества, аристократии. Их называли ярлами, или князьями. Самые амбициозные из этих владетельных вождей мечтали о королевской короне. Они могли добиться успеха либо скопив тем или иным образом достаточное количество серебра, либо завербовав воинство для расширения сферы своего влияния. В любом случае для достижения своей цели представителям этого сословия приходилось идти на риск. Поэтому именно аристократы и их младшие отпрыски были настоящими викингами. Для таких людей «быть викингом» означало в сопровождении своих сподвижников отправиться в далекие страны, свершить там героические деяния и вернуться домой с триумфом и богатыми трофеями. Трофеи же можно было обращать в дары, привлекая на свою сторону все новых сподвижников из числа молодых, крепких крестьянских парней. Это был своего рода трамплин, позволяющий совершить прыжок в вожди, а может быть, даже и на трон небольшого королевства».
Оружие занимает важную роль в жизни людей того времени; оно является неотъемлемым атрибутом мужчины. В частности, на первую встречу с нуменорцами северяне явились вооруженными, несмотря на то, что встреча была мирной. При этом их оружие внешне отличалось от нуменорского.
К середине Эпохи сначала в Эриадоре, а затем в устье Андуина появляются нуменорские колонии. Нуменорское культурное влияние распространяется на Эриадор и побережья, а оттуда — вверх по Андуину. Отношения между нуменорцами и коренным населением было преимущественно дружественным или нейтральным хотя порой они омрачались и враждой, как было, например, с жителями долины реки Гватло. Но в целом о характере нуменорского влияния сказано следующее:
«Гавань добрых нуменорцев находилась возле устья великой реки Андуин. Отсюда все еще благотворное влияние Нуменора распространяется вверх по Реке и по берегам на север до самого королевства Гиль-галада».
Как именно отразилось это «благотворное влияние» на северян в культурном плане, в подробностях мы не знаем. Но нам известна одна важная деталь, определившая отношения северян и нуменорцев на все последующие эпохи: нуменорцы передали (либо утвердили) среди этих людей монотеизм. С тех пор люди Севера за редким исключением неизменно являлись союзниками нуменорцев, причем можно утверждать, что общая вера наряду с сознанием хотя и дальнего, но явного родства, играла в этом союзе ведущую роль.
Согласно «Тал-Эльмару», к концу Второй Эпохи северяне умножились настолько, что многие племена начинали переселяться на юг и на запад, изгоняя дикие племена:
«Пришла мать Хазада из народа странного, горделивого и ненавистного, о котором в западных землях ходили слухи, что пришел он с Востока. Светлые, высокие и кремнеглазые были они, с яркими клинками, что ковали для них демоны в огненных холмах. Постепенно продвигались они к берегам Моря, гоня перед собою исконных обитателей земель, через которые проходили».
Речь в рассказе ведется от лица Темного Народа, и под «демонами из огненных холмов», имеются в виду, конечно же, кхазад. Там же можно встретить упоминание об отношениях с нуменорцами:
«Цель нуменорцев — оккупировать эту землю и в союзе с «Жестокими» Севера прогнать Темный Народ и основать поселение для угрозы Королю. (Или Саурон в это время занят в Нуменоре?)»
«Эти северяне были потомками того же народа, что и люди, которые в Первую Эпоху пришли на запад Средиземья и стали союзниками эльдар в войнах с Морготом. Таким образом, они приходились отдаленной родней дунэдайн, или нуменорцам, и крепкая дружба связывала их с народом Гондора».
Здесь говорится о том, что северяне и нуменорцы заключили союз, подобный Союзу наугрим и людей начала Второй Эпохи. Конница северян сражалась вместе с воинами дунэдайн, и, по всей видимости, именно они описаны в следующем фрагменте:
«В своих поселениях на берегах Средиземья нуменорцы держали и разводили лошадей, но верхом ездили редко, в основном для развлечения. На войне верхом ездили только курьеры и отряды легковооруженных лучников (часто не нуменорского происхождения)».
В свете вышесказанного, участие северян в Войне Последнего Союза на стороне эльфийско-нуменорского войска представляется несомненным.
Третья Эпоха: От племенного союза к государству
В Третью Эпоху северяне умножаются в числе благодаря долгому миру, обеспеченному могуществом Гондора. Среди них начинают появляться племенные объединения, прообраз будущих государств, появившихся примерно в середине эпохи. Самым яркими примерами таких княжеств (правители которых именовали себя королями) являются Рованион и Дейл. Их история чрезвычайно интересна, так как оба этих королевства в выборе союзников пошли совершенно разным путем.
Государство Рованион образовалось около 1250 года благодаря объединению племен, живших к востоку от Темнолесья. К этому времени между северянами начались междоусобные войны, вызванные нехваткой земли, из-за перенаселенности. Этим воспользовались восточные кочевники, устроившие вторжение в Рованион. Они были разбиты в 1248 году армией Гондора, в которую входили силы северян. Полководец северян по имени Видугавиа по окончании войны стал сильнейшим из северных князей и стал именоваться королем Рованиона:
«Племена севера в мирные годы, наставшие благодаря могуществу Гондора, весьма умножились. Короли выказывали им расположение, ибо те были ближе к гондорцам по крови, чем прочие... и щедро оделили их землей к югу от Великой Зеленой Пущи, чтобы иметь в лице северян защиту от нашествия дикарей с Востока».
Таким образом, Рованион все время своего существования, начиная с основания, был теснейшим образом связан с Гондором. После того, как сын гондорского короля заключил брак с дочерью Видугавии, северяне стали активно привлекаться в Гондор на военную службу. Это послужило одной из причин Междоусобицы в Гондоре. По окончании ее целые дома северян, пользуясь благоволением Королей, переселялись в Гондор, где в лен им давали освободившиеся земли убитых в боях или изгнанных мятежников. Это значительно укрепило клонящийся к упадку Гондор.
Рованион просущестовал относительно недолго и пал в 1856 году от нашествия новых орд кочевников с Востока. О судьбе рованионцев известно следующее:
«Что же касается северян, то, как рассказывают, часть из них переправилась через Кэлдуин (реку Бегущую) и смешалась с жителями Дейла у подножия горы Эребор (с которыми они были в родстве); часть укрылась в Гондоре, а остальных собрал Мархвини, сын Мархари, погибшего, прикрывая отступление армии после битвы на Равнинах. Они отправились на север, пройдя между Лихолесьем и Андуином, и поселились в Долинах Андуина, где к ним присоединились многие беглецы, которые прошли через Лес».
Эти ушедшие на запад люди были прямыми предками роханцев. Соответственно, их вооружение является переходным этапом между эдайн Первой Эпохи и всадниками Рохана.
Большинство упоминаний о рованионских воинах относится к всадникам. Вооружение их не описано, однако не подлежит сомнению то, что оно состояло из копий, длинных обоюдоострых мечей, круглых щитов, легких шлемов и доспехов. Вероятно, среди союзников Гондора постепенно распространялось оружие и доспехи, сделанные в этом Королевстве. По прежнему широко использовались простые луки. Наличие таранного копейного удара у этого народа вызывает сомнение, так как это требует особого усовершенствования сбруи и доспеха. Интересной особенностью этого народа было то, что женщины обучались владению оружием (хотя в военные походы не ходили). Люди Рованиона отличались большой храбростью.
Первое упоминание о Дейле относится ко времени гибели Рованиона (1856 г.), но он существовал и раньше. Это королевство находилось на северо-востоке Темнолесья рядом с Эребором, Королеством-под-Горой, которое основали наугрим из народа Дурина. Такое соседство и определило характер его вооружения: Дейл был богатым городом и мог позволить себе закупать вооружение у кхазад:
«Короли Дейла часто призывали наших умельцев и щедро платили даже не самым искусным среди них. И нередко бывало, что люди просили [наугрим] взять их детей в обучение и не скупились, поставляя нам взамен съестное, — ведь мы никогда не опускались до земледелия и поисков пропитания».
То есть жители Дейла, в отличие от рованионцев, продолжили давнюю традицию сосуществования с кхазад.
Если собрать воедино все упоминания о вооружении Дейла того времени, включая описание оружия наугрим Эребора, мы увидим, что они были вооружены длинными мечами и копьями, носили кольчуги и круглые щиты. Из метательного оружия они использовали большие несоставные луки из тиса с длинными стрелами с черным оперением, небольшие копья и дротики. Оружие и доспехи, изготовленные кхазад, были высокого качества и могли быть, по желанию заказчика, украшены золотом и даже сделаны из митриля.
Готы как прообраз рованионцев
Профессор дал королям Рованиона имена на готском языке, самым древним из известных нам германских языков, с которым был хорошо знаком. Здесь мы подходим к весьма важному вопросу. Является ли это достаточной причиной для соотнесения культуры северян той эпохи с культурой готов? По аналогии с рохиррим, культура которых во многом является калькой с англо-саксонской культуры, мы можем вполне дать утвердительный ответ. Сведения о культуре северян, как минимум, не противоречат тому, что известно о готах, не говоря уж о многочисленных параллелях; потому исследователь вполне может использовать готские реалии по отношению к северянам. Разумеется, при этом нужно осознавать, что любая из представленных версий — лишь одна из возможных.
Следует также отметить, что между готами Темных Веков европейской истории и рованионцами могут быть и были различия, например, в менталитете. Однако мы предполагаем, что Профессор, «озвучивая» имена народа на том или ином языке, делал это не случайно.
Дело в том, что, по крайней мере, по историческим условиям, северяне действительно во многом напоминают готов. Как и готы, они были выходцами с севера, «еще не вполне оседлым, полукочевым народом» с приблизительно одинаковой широтой обитания: густыми лесами, переходящими в степь. Так же, как и готы, они сначала беспокоили границы соседней империи (т.е. Рима или Гондора), а потом заключили с ними особые союзнические соглашения. И готы, и рованионцы неоднократно получали разрешение жить на имперских землях, а потом вместе с Империей защищали Запад против нашествий с Востока. Готы, как и северяне, органично вписывались в имперские военные структуры: большинство знаменитых готских вождей, среди которых можно упомянуть Стилихона и Алариха, имели высокие должности в римской армии; равно как и командиры северян-рованионцев, служившие Гондору. Наконец, известное по римским источникам описание вооружения готов, по крайней мере, ничуть не противоречит представленной нами концепции вооружения северян, за исключением большого количества конных лучников.
Готы делились на многие племена. Их вооружение, однако, практически не различалось по типу. Однако войско вестготов было, по большей части, пешим, а остготов — конным. Описание вестготов, таким образом, хорошо подходит для воссоздания образа лесовиков (woodmans) и беорнингов. В войсках же остготов, поселившихся на равнинах (в районе нынешней Украины), было большое количество всадников. И те, и другие, по большей части, имели легкое вооружение (см. рисунки). Чаще всего воины, кроме вождей, вовсе не носили доспехов, или носили трофейные.
Вооружение конного и пешего воина не отличалось. К этому времени все континентальные германские племена вооружались приблизительно одинаково. Основным оружием являлось копье, в силу простоты его изготовления, к тому же, оно не требовало большого искусства. Весьма широко использовались и легкие метательные копья. На втором месте по распространенности была боевая секира. Меч, относительно дорогой вид оружия, мог позволить себе не каждый.
Защита была представлена, по большей части, круглыми или овальными щитами (хотя могли быть щиты и неправильной формы) с умбоном. Щит мог быть как кулачного, так и петельно-ременного хвата. Именно на щит полагались при защите от любого оружия, как метательного, так и ближнего боя — остальные доспехи играли вспомогательную роль. Легкий сегментный кожано-металлический или цельнометаллический шлем, по сравнению со щитом, был редкостью. Еще реже встречался металлический доспех: короткая кольчуга, не доходившая до колен и локтей — обычно его носили вожди и профессиональные воины. Самым распространенным доспехом была рубаха из плотной кожи или простеганной материи.
Доспехи и оружие украшались, а в особых случаях могли быть позолочены.
Рованионцы, имея собственное государство и такого соседа, как Гондор, вполне могли позволить себе солидно вооруженную дружину. Но в любом случае их вооружение не слишком отличалось от представленного выше. Очевидно, они представляли собой своеобразный «переходный» этап от легкой кавалерии Второй Эпохи до тяжеловооруженного роханского всадника конца Эпохи Третьей.
Таким образом, перед нами встает более-менее четкая картина развития вооружения у северян. Это описание, хоть и не изобилующее деталями, тем не менее, вкупе с описаниями рохиррим, которые были потомками северян, превосходит по стройности представления этапов развития все прочие описанные Профессором народы.
Список литературы:
«Властелин Колец»; «Хоббит»; «Сильмариллион»; «Неоконченные предания Нуменора и Средиземья»; «История Средиземья», т. XII, гл. 10: «О Гномах и Людях»; гл. 16: «Тал-Эльмар»; Вэрри Д. «Войны античности»; Хлевов А. А. «Предвестники Викингов»; Вольфрам Х. «Готы»; Томпсон А. «Римляне и варвары»; Контамин Ф. «Войны Средних Веков»; Д. П. Алексинский, К. А. Жуков, А. М. Бутягин, Д. С. Коровкин «Всадники войны: кавалерия Европы».
Автор статьи - Бронвег. Публикация статьи на Пикабу одобрена автором. Оригинальный материал - здесь.
Вступайте в группу ВКонтакте - самый масштабный информационный ресурс о мифологии Толкина в СНГ! Ваша поддержка рублем и добрым словом также скажется на качестве и количестве контента в дальнейшем!
Действие романа «Герои» происходит в мире «Земного круга» спустя несколько лет после событий трилогии «Первый закон». По хронологии между ними идет роман «Лучше подавать холодным». В принципе, читать предыдущие книги необязательно – «Герои» понятна и без предыстории. Но в таком случае вы рискуете пропустить множество отсылок и пасхалок. Многие персонажи из «Первого закона» встретятся нам на страницах данного романа: Ищейка, Чёрный Доу, принц Кальдер, Бремен дан Горст, Байяз и другие.
В романе описана всего одна битва, длящаяся три дня. Зато описана она со смаком, с разных ракурсов, через разных персонажей. Это позволяет прочувствовать сражение, будто сам находишься посреди боевых действий. Один и тот же момент битвы мы видим с точки зрения разных героев, и порой после гибели одного персонажа повествование продолжает его убийца, который сам вскоре оказывается убитым и т.д. За счёт этого сражения получились яркими и динамичными.
Название роман получил в честь холма, за который и будут проходить сражения. Героями его назвали из-за огромных камней, установленных, якобы, в честь героев прошлого. Но название также и иносказательное, потому что героями будут те, кто участвуют в битве. Поднимаются вопросы войны, противостояния чести и достоинства порокам и грязи, и, вообще, есть ли на войне герои, и нужно ли стремиться ими быть. Например, Бек – сын великого война Шамы Бессердечного – живет с мамой и маленьким братом. Он всю жизнь мечтает стать воителем и завоевать имя в битве, как отец. Но, попав в первое же сражение, понимает, что не создан для этого. В итоге, он возвращается в родной дом, отложив отцовский меч. Или Кернден Зобатый, старый рубака, постоянно мечтает о спокойной жизни плотника. Но уйдя на покой, понимает, что уже не может уйти от судьбы война и возвращается к ратному делу. В книге есть много сцен, после которых хочется сесть и хорошенько подумать.
И нужно немного уточнить, что же предшествовало битве на Героях. Напряжение между Союзом и Севером всё нарастало и в итоге переросло в военное противостояние. Власть над Севером узурпировал Чёрный Доу, и, чтобы доказать свою силу и мастерство правителя, ему была нужна крупная военная победа. Его окружают колоритные боевые вожди. Каждый из них преследует свои цели и готов ударить в спину бывшему союзнику. Доу приходится прилагать немало усилий, чтобы держать их в узде. Во главе войск Союза стоит лорд-маршал Крой – грамотный и честный военачальник. Но вот его генералы далеко не так хороши. Генерал Челенгорм слишком молод и неопытен. Свою некомпетентность как командира скрывает за излишней бравадой и множеством мелких и незначительных приказов. Генерал Миттерик – человек волевой, но излишне импульсивный и с крутым нравом, любит игнорировать приказы, всё делать по-своему. Лорд-губернатор Мид как военачальник совсем плох. Люто ненавидит северян и из-за этого совершает ещё больше ошибок. Вдобавок к этому посланник закрытого совета – Байяз, первый из магов – требует быстрой победы любой ценой.
Все ужасы войны предстают перед нами: кровь, грязь, смерть, отрубленные конечности и горы трупов. Очень часто автор показывает нам, что война это не героизм и слава, а способ высших чинов получить ещё больше власти. Для простых же солдат, тех, кто проливает кровь, война несет лишь несчастье.
Язык у Джо Аберкромби красив и выразителен, поэтому роман даже при некоторой затянутости читается легко. Очень много персонажей, глубоких и хорошо проработанных. Нет однозначно плохих или хороших, у каждого своя правда и нормы морали. Проработка персонажей всегда была сильной стороной автора.
Из самых ярких персонажей можно выделить следующих. Бремен дан Горст – бывший лучший фехтовальщик Союза и страж короля. Но после прокола (о котором подробнее рассказано в «Лучше подавать холодным») отстранен от дворца и назначен королевским обозревателем Северной войны. Служит постоянным объектом насмешек из-за очень высокого голоса и неудачной карьеры, скромен и нерешителен. Но всё меняется, когда он окунается в родную битву – сражение. Тут он становится настоящей машиной смерти. Его мечта – заслужить прощение короля и вернуть уважительное отношение общества. Кернден Зобатый – названный, предводитель весьма колоритной дюжины. Он честен и прямолинеен, «как резак». Устал от постоянных войн и хочет уйти на покой. Но для того, кто всю жизнь провел в битвах, это очень непросто. Принц Кальдер – младший сын Бетода (бывшего короля Севера). Труслив, скользок и хитер, как змея. Плетёт постоянные интриги против Чёрного Доу, мечтая вернуть трон отца. Хлад – суровый названный с обезображенным лицом и металлическим глазом. Навевает страх не только на врагов, но и на союзников. В некоторых эпизодах с ним можно найти отсылки к «Лучше подавать холодным». На самом деле у Аберкромби нет тусклых и скучных персонажей.
Роман написан на очень высоком уровне, как, впрочем, и всегда у автора. По крайней мере мне не попадалось слабых книг у него. Читатели, только познающие Земной Круг, получат при прочтении хороший роман. Тех же, кто уже читал книги Аберкромби, ждёт возращение в любимый мир и встреча с полюбившимися героями.
Ищу клип, давно смотре, вроде Gealdyr ( но это не точно). Там чел шел голый по снегу на гору. В воду там нырнул... Там ещё про шаги поется (( как перевел Гугел) Превый шаг - сними одежды... Вроде как... Потом снарягу скинул.) Северной тематики. Верю в силу Пикабу!