Ответ на пост «На волне про выпускные»
чётко видна смена эпох и технологий
моя выпускная одна из предпоследних чёрно-белых...
чётко видна смена эпох и технологий
моя выпускная одна из предпоследних чёрно-белых...
Не то чтобы выпускной, а то не дождешься волну про 4ые классы :) 4Г, кажется 86 год. Школа 26 г. Орел :) Как будто в "одноклассники" попал :))
зы: самое интересное в таких фото - попытаться вспомнить фамилии всех одноклассников. Почти удалось.
Напутал, цветное фото это 88ой, 86 вот это
Красота же)
Я внизу справа
Спустя 30 лет после гибели Айртона Сенны Дэвид Тримейн вспоминает мрачные события Гран-при Сан-Марино 1994 года и объясняет, почему легендарный статус бразильца будет жить вечно.
Смерть Айртона Сенны стала таким же сильным ударом для гонок, как и смерть Джима Кларка в 1968 году. Оба были яркими представителями своего поколения, хотя Айртон, возможно, был склонен к безрассудной агрессии, подвергая себя большему риску. Оба обладали артистическим чутьем и таким врожденным талантом, данным Богом, что всегда верилось, что в конечном итоге он станет их защитным талисманом.
Они были слишком хороши, чтобы погибнуть в гоночных машинах.
Тридцать лет назад в этом месяце смерть Айртона была столь ошеломляющей и жестокой, что к 1994 году мы все думали, что гонки продвинулись так далеко в плане безопасности, что многие из старых призраков – даже огонь, самый большой страх гонщиков, – были успешно изгнаны. «Формула-1» достигла той стадии, когда люди почти позволили себе поверить, что смерть больше не является гостем гонок.
Как же мы ошибались. И как ужасно это было доказано, когда на кадрах, которые преследуют спорт и по сей день, она стала, возможно, первым смертельным случаем в «Формуле-1», показанным в прямом эфире.
Я любил Имолу и маленький отель в Фонтанеличе – La Pergola, – которым управляла щебечущая итальянка по имени Роза, чей муж Лео смотрел на нас с кухни, наблюдая, как она обнимает нас по прибытии.
Мы все с нетерпением ждали, какую аэродинамическую магию сотворил Эдриан Ньюи, чтобы вернуть «Уильямс» на один уровень с «Бенеттоном», и чего сможет сделать Айртон в 20-очковом отставании от набравшего ход Михаэля Шумахера, который образовался за первые два этапа после того, как великий чемпион не смог закончить Гран-при Бразилии и Тихого океана.
Плохие вещи начали происходить уже через 16 минут после начала пятничной квалификации, когда Рубенс Баррикелло попал в масштабную аварию, потеряв контроль над своим «Джорданом» 194 в Variante Bassa после того, как наехал колесом на бордюр. Машину на скорости около 225 километров в час жестоко швырнуло в ограждение из шин, и она почти сразу же остановилась в одном из тех ужасных поворотов, когда энергия поглощается так резко. Мы посчитали чудесным спасением то, что симпатичный маленький бразилец отделался лишь разбитым носом.
Следующим днем я смотрел квалификацию по телевизору вместе с моим другом-журналистом Джо Савардом, когда Роланд Ратценбергер разбился на спуске к Тосе, на 20-й минуте сессии. Роланд был моим другом, с которым мы не виделись несколько лет, со времен нашей совместной «Формулы-3» в 1987 году. Нам не удалось встретиться в Аиде, и когда я шел через паддок в Имоле в четверг днем, он схватил меня за руку, и вот мы уже обнимались и смеялись, оба такие счастливые, что он наконец-то осуществил свою мечту и сел за руль болида «Формулы-1». Он был милым, дружелюбным, счастливым парнем, и мы договорились поужинать с общими друзьями в субботу вечером.
Но когда мы с Джо наблюдали за тем, как аметистовый «Симтек» затормозил после явно очень сильного удара, и Джо очень тихо сказал: «Посмотрите на его голову», мы поняли, что произошло самое худшее. Четырьмя годами ранее, став свидетелем ужасной аварии Мартина Доннелли прямо у меня на глазах в Хересе, я считал, что только что видел, как мой первый товарищ погиб в гоночном автомобиле. К счастью, Мартин выжил. К сожалению, Роланд не выжил.
Он стал первым человеком, погибшим в болиде «Формулы-1» со времен Элио де Анджелиса в той скандальной аварии на тестах в Поль Рикар в 1986 году, и его смерть очень сильно ударила по больному. Утром в воскресенье все были по понятным причинам подавлены, и ходили слухи, что Айртон был особенно расстроен и профессор Сид Уоткинс даже советовал ему не участвовать в гонках. Но он, конечно же, участвовал, потому что так уж он устроен, и выяснилось, что у него был австрийский флаг, которым он собирался размахивать в знак победы. При всей его внешней агрессивности за рулем, я думаю, это как ничто другое говорит о внутреннем Айртоне, так же как и его решимость посетить место аварии Донелли. Он сделал это, потому что, должен был знать, что делать в таких обстоятельствах. А как гонщик он должен был знать, каково это – заглянуть в черную яму, когда все пошло не так, а не только каково на вкус победное шампанское.
Перед стартом обстановка была необычайно напряженной, и не только из-за событий пятницы и субботы. Новые опасения возникли, когда Джей Джей Лехто заглох на своем «Бенеттоне», занимая пятое место в левой части решетки. Он проводил свою первую гонку после травмы шеи, полученной в начале года, и это был его большой шанс. Я помню, как молился, чтобы в него никто не врезался, но Педро Лами не заметил, и его Lotus 107C сильно врезался в заднюю часть пострадавшего B194, разбросав повсюду обломки. Как будто Джей-Джею и так было несладко, он и Эван Демулас приехали из Монако вместе с Роландом. Теперь мы с ужасом наблюдали, как колесо пролетело прямо над трибуной слева от решетки, хотя прошло немало времени, прежде чем выяснилось, что оно ударило полицейского.
Затем последовала длительная задержка, когда решетка была очищена, и поле проехало на очень низкой скорости за позорно медленным автомобилем безопасности Opel Vectra. Давление в шинах упало... Затем человек в конце пит-лейна непостижимым образом позволил Эрику Комасу вернуться на «Ляррусс», который был отремонтирован после повреждений, полученных в той стычке на старте. Он влетел в Тамбурелло и был вынужден резко затормозить, столкнувшись с последствиями аварии Айртона. Эрик остановился практически рядом с распростертым телом единственного человека, который остановился, чтобы помочь ему, когда он разбился в Спа в 1992 году, и это уничтожило его.
Всем сразу стало ясно, что положение Айртона очень серьезное, и это поразило спорт, как удар грома.
Когда несчастная гонка была перезапущена и тянулась круг за кругом, мы с Найджелом Робаком облокотились на подоконник в комнате для прессы и смотрели на пит-лейн. «Это обречено, как и чертова Инди 500 в 1973 году», – сказал я ему, и мы вспомнили, как питмен Армандо Теран был убит пожарной машиной, ехавшей по «неправильному» пути на пит-роуд к аварии Шведа Сэвиджа в четвертом повороте. «Мы сделали 75%, почему бы им просто не прекратить эту ужасную гонку? Все, что нам сейчас нужно, – это заезд на пит-лейн». И через несколько мгновений, на 49-м круге, это произошло: «Минарди» Микеле Альборето потерял колесо при повторном прохождении поворота, в результате чего пострадали механики Клаудио Бизи, Даниэле Вольпи, Маурицио Барбьери и Нил Болдри. И все равно гонка затянулась до своего горького конца.
Около 17.30 мы узнали, что Айртон умер. Некоторые журналисты с Флит-стрит, мало что знавшие о гонках, ходили в оцепенении, и не один из них сказал: «Никто не говорил нам, что такое может случиться!» Закаленные профессионалы, знающие кровавую историю своего спорта, вырвали страницу из блокнота Тайлера Александера о выживании и принялись за работу, приберегая свои эмоции до тех пор, пока их не закроют в укромном месте. Это была долгая ночь
Когда мы с Найджелом выезжали из отеля в понедельник утром, Роза как будто почувствовала, что ей нужно извиниться от имени Италии за наши ужасные выходные. Она расплакалась, вручив каждому из нас по бутылке красного вина в очень трогательном жесте. Она была не единственной.
День прессы в Motoring News пришелся на вторник той праздничной недели, и я помню, как в обычно оживленном офисе было тихо, как в морге. Наша маленькая группа энтузиастов работала великолепно, и много лет спустя автор ралли Пол Фернли сказал мне: «Мы знали, что вам придется писать обо всех гонках Формулы-1 и что мы ничем не сможем помочь, поэтому мы просто следили за тем, чтобы все мы делали свою работу настолько эффективно, насколько могли». Я знал это подсознательно и никогда не испытывал большей гордости за то, что газета стояла за тот злосчастный день и как мы освещали трагедию, которая так глубоко затронула всех нас и миллионы людей по всему миру. Если мы и делали что-то, что действительно имело значение, то, я считаю, это было именно так.
В последующие годы я неизбежно часто думал об Айртоне. Печально, что в гонках, как и в жизни, все неизбежно уходит в прошлое. Именно это всегда так возмущало меня как молодого болельщика, когда кто-то, кто был тебе дорог и за чьей карьерой ты внимательно следил – Джимми, Педро Родригес, Джо Зифферт, Роджер Уильямсон, Тони Бриз, Том Прайс – вдруг оставался позади, его история была закончена.
Каким я его помню?
Я по-прежнему считаю его самым умным, глубокомысленным и харизматичным гонщиком, которого я когда-либо встречал, и что под его порой хрупкой, но непроницаемой внешней оболочкой скрывался чрезвычайно добрый, чувствительный и щедрый характер, который совершенно не соответствовал тому монстру, каким он мог быть на трассе, когда на него находило мрачное настроение.
Если его задевало что-то критическое, что вы написали, – как меня, когда он задирал кого-то вне трассы, – его глаза могли заморозить ваше сердце. Но у него было очень доброе лицо и улыбка. Я тоже помню этот певучий голос и беседы за круглым столом возле дома на колесах «Макларена». Иногда мы заводили его на что-то действительно хорошее, и он начинал глубоко копать, чтобы дать нам тщательно продуманные идеи, а потом обычно один очаровательный парень постарше ненароком все портил благонамеренным, но грубым прерыванием, например, «Я говорю, старина, ты действительно думаешь, что сможешь победить Алена завтра?», и Айртон вздыхал и замолкал, как бы говоря: «Ладно, это твой удел». Я навсегда запомнил его один день в гостиничном номере в Аделаиде. Сам факт того, что гонщик так развлекал нескольких рептилий в своих личных покоях, был замечателен сам по себе, а это интервью было самым завораживающим из всех, в которых я когда-либо принимал участие.
Это случилось через две недели после «Той аварии» в Сузуке в 1990 году, когда он намеренно снес Алена, уступив ему на старте.
Это было задолго до того, как можно было делать фотографии, но когда ему показали фотодоказательства, он наотрез отказался признать, что въехал в «Феррари» и оторвал заднее крыло, утверждая, что оно отвалилось само по себе.
Он был непримирим, но год спустя на разгневанной пресс-конференции в Сузуке после того, как отдал победу напарнику по команде Герхарду Бергеру, он честно признался, что сделал это специально. После того, как страшный Балестр обманом отобрал поул на чистой стороне решетки, он решил: «Если этот парень войдет в первый поворот впереди, он не сможет его пройти». Это был захватывающий взгляд на веру в себя, которая была необходима ему на каждом шагу, даже когда он знал, что это противоречит истине.
Это была темная сторона человека, о котором Ален сказал в Португалии в 1988 году после того, как его машина свернула на пит-стрит: «Если он хочет этого так сильно, что готов умереть за это», имея в виду чемпионат мира, «тогда он может это сделать». Но в тот день в Поднебесной были и другие комментарии.
Я всегда верил, что в тот день в Хересе после аварии Донелли он сознательно отправился в черную яму и смело встретился с посланиями, которые она передала ему, когда его напарник по гонке был близок к смерти. И когда там возобновилась квалификация, и он завоевал 50-й поул в своей карьере, он просто вышел на трассу, полный решимости показать, что асфальт и гравий никогда не смогут подавить дух гонщика.
Я помню, как на послегоночной конференции он использовал сильное ругательство, чтобы описать то, что делали Нельсон Пике и Оливье Груйяр, когда он настиг их во время гонки на максимальной скорости, так скоро после такой аварии. Его гнев и полное презрение.
Теперь я хотел узнать, почему он отправился на место аварии, и он снова вошел в эту зону напряжения, и мы все напряглись, чтобы услышать ответ, на формулировку которого – я позже засекал время – у него ушло 37 секунд. Он не плакал, но его глаза были полны эмоций.
Можно было услышать, как движется тень. «Для себя», – прозвучал в конце концов ответ.
И как леденяще звучит этот ответ сегодня в свете того, что в итоге с ним случилось, когда он добавил: «Я сделал это, потому что подобное может случиться с каждым из нас. Я знал, что это что-то плохое, но я хотел убедиться в этом сам. После этого я не знал, как быстро я могу ехать. Или как медленно».
Он сделал еще одну долгую паузу, и я спросил, нужно ли ему быть смелым, чтобы сделать это? Третья пауза. «Как гонщик, ты должен пройти через некоторые вещи, справиться с ними», – мягко ответил он. «Иногда они не похожи на человеческие, но ты проходишь через это и делаешь их просто из-за тех чувств, которые ты получаешь, управляя автомобилем, и которые не получишь в другой профессии. Некоторые вещи не очень приятны, но для того, чтобы иметь некоторые приятные вещи, приходится с ними сталкиваться».
Я всегда больше всего уважал людей в ситуациях, когда, по выражению Найджела Робака, они проявляли ненормальную храбрость. И если меня когда-нибудь спросят, что я больше всего помню об Айртоне, то это то, что он сделал в тот день, честь и мужество, с которыми он вел себя после возобновления сессии. Для меня это был его лучший момент как гонщика и как человека.
Я также помню, что когда он спас Эрика в Спа, он был в восторге, когда Проф сказал ему, что он поступил именно так, как он советовал ему поступить в подобных обстоятельствах.
Но какой парадокс, что человек, который мог выбить соперника Проста с трассы, а не уступить ему поворот, мог так заботиться о своих товарищах в других обстоятельствах.
Все хорошие парни, конечно же, сильно давят. Такова природа игры. Но я до сих пор вижу, как Айртон напрягается на последних кругах квалификации, помню напряжение и волнение, которые всегда предшествовали последней попытке, особенно если кто-то другой ехал быстрее. Вы буквально задерживали дыхание, когда он работал, особенно в таких местах, как Монако, где отсутствие страховочной сетки было так жестоко очевидно. Наблюдать за ним в такие моменты – значит быть потрясенным его самоотдачей.
Я не жалею о многом в своей жизни, но в моменты размышлений я жалею, что не был достаточно зрелым или менее рассудительным, чтобы предложить поужинать вместе, зарыть топор войны и поговорить о таких вещах, как жизнь.
В момент его смерти удар был нанесен потерей такой харизматичной звезды, жестокостью и наглостью, с которой один из его звездных талантов, такой же, как Джимми, должен был остаться позади. Теперь, когда нам неизбежно приходится приспосабливаться, мы думаем об утрате таких возможностей и о том, каких великих свершений он мог бы достичь для своих соотечественников, когда перестал участвовать в гонках.
Из всех чемпионов, которых я знал, он был, пожалуй, самым быстрым, самым мозговитым, бойким и агрессивным, в то время как вне кокпита он мог быть мягким человеком, который очень много думал о других людях.
Он не теряет актуальности и сегодня, потому что многие молодые гонщики, которые сейчас делают себе имя, попали под его влияние или уважение к нему своих родителей-наставников на решающих этапах своей карьеры. А еще есть Фонд Сенны, над которым он работал, когда погиб. Это неправительственная организация, признанная ЮНЕСКО за свою работу в сфере образования, которой теперь управляют его сестра Вивиана и ее дочь Бьянка. На сегодняшний день фонд помог более чем 35 миллионам детей.
СЕННА! Это имя резонирует и вдохновляет, его харизма не иссякает. И это, безусловно, величайшее наследие любой звезды автогонок.
Ставим лайки, подписываемся!
Раритетные кадры со съёмок и премьер любимых фильмов, промо-материалы, архивные фотографии звёзд.
1) Сигурни Уивер и Лэнс Хенриксен на закулисном фото со съёмок культового фантастического боевика "Чужие" (1986). Перед тем как подписать контракт на участие в производстве Уивер попыталась поставить режиссеру три условия. Первое: она не будет носить на экране оружие. Второе: ее персонаж не умрет. Третье: ксеноморф не будет приставать к ней с грязными намерениями. По первому пункту актрису пришлось разубеждать, режиссёр Джеймс Кэмерон лично свозил Сигурни на стрельбище, и на месте убедил, что оружие необходимо для их будущего фильма.
2) Рубен Блэйдз, Мария Кончита Алонсо, и Дэнни Гловер на совместном фото со съёмочной площадки фильма "Хищник 2" (1990). Первым выбором студии на главную роль бывалого полицейского был Патрик Суэйзи, который решил отдать предпочтение боевику "Дом у дороги", к проекту присматривался и Стивен Сигал, который предлагал свои услуги не только как актёра, но и со-сценариста, своего героя он хотел сделать агентом ЦРУ, естественно владеющим единоборствами, но создатели ленты хотели показать в главной роли обычного человека, как говорится "из народа".
3) Джон Ву и Лэнс Хенриксен на съёмках боевика "Трудная мишень" (1993). С титульным злодеем (которого Лэнс и сыграл) постановщик поступил весьма демократично, обозначив актёру лишь общий вектор развития персонажа, и не вмешиваясь в его импровизации. В финальную версию монтажа попала сцена в которой на актёре случайно загорелось пальто, чего в сценарии не было. Хенриксен доиграл сцену не выходя из образа.
4) Джули Кармен, Сэм Нил, и режиссёр Джон Карпентер на закулисном фото со съёмочной площадки фантастического хоррора "В пасти безумия" (1994). Фильм представляет собой дань уважения Говарду Филлипсу Лавкрафту, и содержит множество отсылок к его произведениям. Он завершает негласную "Трилогию апокалипсиса" Джона Карпентера, начатую фильмами "Нечто" (1982) и "Князь тьмы" (1987).
5) Элайджа Вуд, Лора Харрис, Джош Хартнетт, Джордана Брюстер, Клеа ДюВалл, и Шон Хэтоси позируют для промо-фото к премьере молодёжного фантастического хоррора "Факультет" (1998). Изначально фильм должен был называться "Щупальца", но название было решено заменить, чтобы избежать ненужных спойлеров. Кстати "Факультет" не совсем правильная локализация, хотя в тот же момент слово перевели верно... По словам сценаристов они имели в виду так называемую "учительскую".
Счастливый Дмитрий Маликов и Клаудия Шиффер, 1990-е годы.
Модницы Катя и Надя гуляют по Москве, 1996 год.
Приморский авторитет Анатолий Ковалев (Коваль), Владимир Пресняков и президент Дальневосточной федерации кендо Борис Мишин. Владивосток, 1992 год.
Девочка предлагает купить книги проезжающим автомобилистам. Москва, 1995 год.
Бывшая порнозвезда ( на тот момент депутат итальянского парламента) Анна Илона Шталлер, также известная, как Чиччолина, во время своего визита в Москву. Сентябрь, 1995 год.
«Напёрсточники» на одном из рынков. Россия, 1990-е годы.
Из воспоминаний Евгения Заикина:
Кто такие «напёрсточники» все, видимо, теперь хорошо знают. Знают, но продолжают даже и в наши дни играть с ними в погоне за некой призрачной халявой. Выиграть у этого ловкого мошенника даже копейку (не то, что там рубли) – практически невозможно. Это же настоящие фокусники, у которых в руках исчезают те самые горошины, а появляются они только там, где им нужно. Именно под тем наперстком, про который ты и не предполагал. И вот в 90-е это была настоящая беда! Столько народа пострадало от многочисленных жуликов, заполнивших все большие города «новой» России. Откуда их столько взялось очень трудно понять? Они были везде – на вокзалах и в аэропортах, возле крупных магазинов и на рынках, возле станций метро и на больших перекрестках, где много людей, заполонили даже и центральные площади областных городов. Расскажу об одном только случае, который сам лично наблюдал в Москве, а именно около стадиона имени Ленина в Лужниках, где была в то время громаднейшая «толкучка» по торговле буквально всем – от одежды и обуви до продуктов питания и алкоголя.
Я всегда любил наблюдать со стороны то, что проделывали шустрые ребята, обрабатывая в большей части приезжих покупателей из провинции, да и из теперь вдруг ставшими «бывшими» республиками. Особо здесь всегда было много оптовиков из Средней Азии, даже не знаю почему? Они заполонили в те годы все рынки, включая и овощные. Думаю, что именно в эти годы и начинался постепенный и поэтапный захват овощных рынков приезжими «товарищами» из Баку и Еревана, Душанбе и Ташкента. В дальнейшем остались только азербайджанцы при овощных рынках и ларьках, а таджики более «подмяли» под себя все стройки. Так вот теперь о самих «напёрсточниках». В былые времена при Советском Союзе, как-то вот призабыли про все эти бандитские и жульнические способы отъёма денег у доверчивого населения, а по их раскладу называемого люда – лохами. Хотя здесь более «работает» психология и бандитский «наезд» на тех, кто либо жаден до халявных денег в виде выигрыша, либо просто падкий на азарт. И то, и другое – используется мошенниками в своих схемах под названием «развод на бабки». Все это до сих пор существует и сегодня, но уже, конечно же, не в таких масштабах! Нет-нет, да промелькнет нечто подобное про очередную людскую глупость, где потерпевший или точнее потерявший деньги – так хотел «разбогатеть», причем сразу и на много.
Людям говорят об этом обмане, они все это не раз видели, но многим всегда кажется, что это произошло с кем-то, но не со мной – я, то поумнее их всех! И в реалиях попадают на деньги при трех наперстках, да горошине. Способов много разных, включая большие поролоновые шарики, орехи, яблоки и даже, как я ранее уже писал – кочаны капусты. Но это все театр и цирк для народа! Возможности выиграть, никогда нет, и не будет – это надо любому сразу понимать. Виртуозы-мошенники всегда вас обыграют, так как они «работают» не в одиночку, их всегда несколько человек – это так называемые «бригады». Они находятся в окружающей толпе и подыгрывают основному игроку, нагнетая обстановку своими частыми «выигрышами», но это все деньги из общей кассы. Их можно узнать по выкрикам об «выигрыше», по призывам «поддержать», так вовлекаются люди, более слабые на психику. Итог один – каждый новый вовлеченный в игру, уйдет с пустым кошельком. Но если кто-то начинает кричать и выяснять отношения, то сразу появляются несколько крепких ребят, бойцовски настроенных.
Это и есть уже бригада прикрытия, которая «разруливает» ситуацию, причем очень быстро. Вот для них как раз и подходит поговорка из бизнеса: «Время – деньги!» Как мы с вам хорошо понимаем, что самый пик расцвета этого теневого бандитского и жульнического «промысла» пришёлся как раз на 90-е годы и продолжался все 10 лет до самых нулевых. Вот здесь и надо отметить то, что вовлекая в игру даже простых прохожих, которые, собственно, и не желали принимать участие в этом лохотроне, уже зная наперед, что проиграют. Но их нагло вталкивали в «круг», а потом выворачивали карманы, отобрав последние деньги, а если их не было, то с этим человеком шли к нему домой и забирали что-то из вещей или просто «ставили на счетчик». Способов находили много, чтобы отобрать деньги. Бывало и так, что после очередного «спектакля» бригада тут же исчезала, а ее место занимала новая. Группировки за день меняли по несколько точек, доезжая даже в крупные аэропорты городов. Стиль «работы» всегда был один и тот же – вначале жертве дают выиграть, а потом ловко обирают его до последней копейки. Людей, которые пытались выйти из игры, ставили «на понятия», что так не положено – взялся играть – играй, иначе…
Так, что людей грабили среди белого дня, а «стражи порядка» на все это как бы и не обращали внимания, потому как мы знаем – они все были так же «в доле». Здесь то и получается, что весь этот театр работает только на одного актера – это и есть «напёрсточник». Либо можно сказать так – главных героев два. Первый – это отрицательный персонаж, он то и крутит, вертит и шариком, и всей ситуацией, а второй – это персонаж «всенародного развода» или та самая жертва, которая всегда в проигрыше, потому как не знает сценария всего спектакля. И как пример, для понимания. Стою и смотрю на очередной «спектакль», в который втягивают трех азиатов. Вокруг «напёрсточника» скопилось много народа, все что-то кричат, машут руками. Эти трое, как вижу, не хотят участвовать в этом прекрасном творческом процессе. Подъезжает подержанная иномарка, из нее выходят пять «качков» и вворачиваются в толпу. Смотрят на происходящее и громко так говорят шарикокатателю: «Деньги давай! Это наша точка, понял?» Тот, как бы испугавшись, отвечает: «Так денег нет, никто вот не играет, все только смотрят!» Крепыши поворачиваются, смотрят на всех и злобно произносят: «Как это денег нет? Вон сколько народа здесь!» И начинается наглый наезд на всех присутствующих, хотя для них важно выбить деньги из трех азиатов.
В итоге они заставляют как бы всех и в том числе трех узбеков или там таджиков сделать ставки, которые они с успехом и проигрывают. Забрав деньги «бригада» тут исчезает, а пока все кричат и разбираются – исчезает и сам «напёсточник». Вот и все – тема отработана, с позиции все успешно исчезли. И уже бесполезно что-то делать, выяснять или кричать о помощи. И последнее о том, кто более всего попадает под «развод на бабки». Здесь в основном «страдальцы и терпилы» – молодые и «уверенные в себе» люди, либо люди из провинции – типа «аля деревня близко», либо пенсионеры, которых обманом втащили в этот «круг». Но есть и «особо почитаемые товарищи» – это те, кто перебрал изрядно спиртного. Да и деньжата у них есть – это и есть охота на «жирного гуся», о котором «бригаде» докладывает разная «мелочь», шастающая по всем районам города, включая и оптовые рынки. Они то и выискивают новые жертвы, чтобы потом передать «изящным» компаньонам для вовлечения их в очередной «спектакль». Эта мелюзга тоже в доле, как и все в «бригаде». Так, что не подходите и близко к этим «игрокам», просто так отдающим выигрыши людям. Потому что вы сразу попадаете под «рассмотрение» хорошо организованной преступной группировки, а вы один. Сможете ли вы противостоять им – это вопрос?
Девушки из группы «Лицей». Москва, конец 1990-х.
Ветераны войн в Афганистане и Чечне собирают деньги на благотворительность. Москва, 1990-е годы.
Поклонники на первом концерте Майкла Джексона в Москве в Лужниках, 1993 год.
Двойник Владимира Ильича Ленина встречает людей, приезжающих в Москву. 1995 год.
Дизайнер причёсок и визажист Сергей Зверев делает макияж фотомодели в центре красоты "Велла Долорес". Москва, 1994 год.
Из газеты за 1994 год:
Любой салон, претендующий на элитарность и международный уровень, просто обязан иметь свою "звезду". "Звезда" Wella Dolores — Сергей Зверев — сейчас известна не менее чем сама фирма. Особенно приятно то, что "элитарность" Зверева выражается в качестве его работы, а вовсе не в недоступности для рядовых клиентов. Попасть к мэтру и получить не только хорошую прическу, но и консультацию по своему имиджу совсем нетрудно — достаточно позвонить и записаться. Правда, его работа стоит гораздо дороже, чем работа других мастеров
Мама с сыном во время празднования годовщины войны 1812 года против наполеоновской Франции, 1992 год.
Подружки из 90-х.
Муслим Магомаев с гостями на праздновании своего дня рождения, конец 1990-х.
Москвичи стоят в очереди за сигаретами, 1990 год.
Участницы конкурса «Профессиональная модель-94» в Москве. 1994 год.
Первые в СССР выжившие сиамские близнецы Маша и Даша Кривошляповы, смотрят фильм «Миллионы Брюстера». Россия, 1990-е годы.
На сайте есть статься о судьбе близнецов.
Просто «Porsche» в деревне, 1990-е годы.
Сотрудники московского ОМОНа конвоирует группу задержанных во время рейда на одном из столичных рынков. 1999 год.
В автосалоне «Ford». Санкт-Петербург, начало 1990-х.
Студентка 4 курса экономического факультета Московского института стали и сплавов Олеся Дробышевская во время торговли моющими средствами на Дорогомиловском рынке в Москве в связи с необходимостью оплаты. Москва, 1 сентября 1994 год.
Наталья Ветлицкая и Юрий Айзеншпис, 1990-е годы.
Реклама мобильных телефонов в газете «Коммерсантъ», 2000 год.
Продавец в ларьке смотрит на самый "ходовой товар". Москва, 1992 год.
Девушки из 90-х передают привет!
Мои предыдущие посты про 90-е годы:
Больше постов про 90-е годы, а также подборки про знаменитостей в моём профиле.
Всем спасибо.
Раритетные кадры со съёмок и премьер любимых фильмов, промо-материалы, архивные фотографии звёзд.
1) Жан-Клод Ван Дамм позирует для промо-фото к премьере фильма "Кикбоксер" (1989). Фильм имел кассовый успех. При общем бюджете в 2,7 миллиона долларов фильм заработал в прокате 50 миллионов. Кроме того картина стала большим хитом на территории нашей страны в эпоху видеосалонов, и получила широкое распространение на пиратских видеокассетах.
2) Маленький актёр Мико Хьюз (пугавший до чёртиков) на закулисном фото со съёмок фильма ужасов "Кладбище домашних животных" (1989). Сценарий для экранизации своего одноимённого произведения писал сам Стивен Кинг, и это было его дебютом на данном поприще. Кинг также сыграл в фильме эпизодическую роль местного священника.
3) Рассел Кроу в центре хаоса кинопроизводства на закулисном фото со съёмочной площадки фильма "Гладиатор" (2000). Мел Гибсон был первым выбором студии на титульную роль и вполне мог сыграть Максимуса, если бы он от неё не отказался, посчитав себя слишком старым (в свои 43 года). Рассматривались также кандидатуры Хью Джекмана и Антонио Бандераса, но в итоге выбрали Кроу, австралийского актера новозеландского происхождения.
4) Уэсли Снайпс позирует для промо-фото к премьере кинокомикса, который мы все заслужили - "Блэйд" (1998). Снайпс не только исполнил главную роль, но и побыл талантливым продюсером. Фильм получил взрослый рейтинг R, и при бюджете в 45 млн. долларов, собрал в мировом прокате 131 млн., а после хорошо проявил себя в продажах на носителях, перезагрузив явно идущую на спад карьеру актёра, которая "схлопнулась" лет через десять.
5) Основной актёрский ансамбль позирует для промо-фото к премьере комедийного ужастика "Рука-убийца" (1999). Занятно, что виновница торжества это та же самая рука, которая появляется в "Семейке Аддамс" (1991) в роли Существа, и принадлежит она Кристоферу Харту, канадскому актёру и фокуснику.