Жду новый пост

Серия «Панорама исторической драмы»

Сельское хозяйство - это основа основ, вокруг которой цивилизация некогда возникала и без которой её точно не может быть. Чаще всего в сельскохозяйственном производстве, то есть в производстве в первую очередь (особенно в года аграрной экономики) продуктов питания, первейшую роль имеет земледелие. Пшеница, просо, рис, кукуруза - эти растения каждое в своём регионе и в своё время были окультурены и начали систематически выращиваться , позволив возникнуть первым государствам в Восточной Азии, Европе, на Ближнем Востоке и в Центральной Америке. Вторая же огромная сельскохозяйственная отрасль - скотоводство, часто играла второстепенную или вспомогательную роль по отношению к возделыванию земли. Животные применялись для вспахивания и служили хорошим источником мяса, молока и яиц, и тем не менее никогда не были главным незаменимым стержнем общества. Основное число развитых цивилизаций строилось именно вокруг оседлого земледелия, будь то Месопотамия, Египет, Китай, долина Инда или Мезоамерика.

Но не везде такой тип хозяйствования был возможен - в пустынях Северной Африки и Аравии, тундре Сибири и Северной Америки, джунглях Южной Америки и Африки, а также в огромной области Евразии от Молдавии до Монголии земледелие было либо невозможно (а много где невозможно и с современными технологиями), либо уступало по "выгодности" скотоводству. Это, правда, не касается областей тропических и "крайних" арктических, где сельское хозяйство в принципе среди коренного населения никогда не приходило на смену охоте и собирательству ввиду слишком неподходящего климата, но для остальных указанных мест данное утверждение справедливо - едва ли вы можете представить араба, который посреди пустыни выращивает пшеницу, или эвенка, усердно ухаживающего за рисовой плантацией в тундре. Зато вообразить картину того, как один следит за верблюдами и баранами, а другой пасёт стадо северных оленей, труда не составит. В тех краях, где земледелие оказалось сложным или невозможным, но всё же не вполне "безнадёжных" в плане климата, именно скотоводство, а конкретно - кочевое скотоводство, станет доминирующим типом сельского хозяйства. При нём происходят сезонные миграции людей вместе со стадами прирученных животных, неважно каких - верблюдов, баранов, северных оленей или лошадей. Впрочем, наибольшую популярность среди кочевых скотоводов приобрели именно последние. Лошадь была впервые приручена более пяти тысяч лет назад как раз в той огромной области Евразии (Евразийской, или Великой, степи), что я уже упоминал. Это территория, растянувшаяся по центру материка и занятая степями. Она огромна и разнообразна - в её пределах земледелие могло быть и возможно (как в причерноморских низменностях, что ныне Херсонская и Запорожская области), и совершенно нереально при древних технологиях (как в казахских степях), но вне зависимости от этого, кочевое скотоводство с лошадьми (или проще - коневодство) оказалось здесь к античным временам куда более выгодным и соответственно повсеместным, в то время как земледелие практически не имело места в укладе народов региона.

А что это были за народы? Самые разнообразные, равнинная местность в целом способствует миграциям и ассимиляции, а с учётом кочевого образа жизни в этих краях движение и смена населения происходили тем паче. Следует, однако, не охватывать необъятное, а сосредоточиться на лишь одном участке Великой степи - западной её половине, которая наиболее важна в этой истории. В этих местах, что ныне занимают юг России и восток Украины, жили предки индоевропейцев, что в дальнейшем двумя противоположными потоками доберутся до Севера Индостана и Запада Европы, иранские кочевые племена, в первую очередь - небезызвестные скифы, чьи курганы и золотые украшения находят в немалом числе, особенно в Северном Причерноморье, но жили они на огромной территории, доходящей до востока евразийских степей. Тут же позже будут формировать свои империи гунны, хазары, авары, мадьяры(венгры) и другие менее известные кочевые народы. Античность и Средневековье (в особенности второе) в целом характеризуются тем, что различные кочевники-скотоводы из степей, приходя одни за другими, веками создавали огромные, но недолговечные державы, строившиеся на объединении коневодов с целью набегов на оседлые общества и при благоприятных условиях - их завоевания для дальнейшего разорения наложением дани. Великая степь веками служила местом "старта" множества подобных образований, которые, впрочем, довольно быстро сменяли друг друга.

Это не вполне интуитивно понятно - разве могут орды "диких" всадников, как кочевников часто представляет обыватель, побеждать оседлые централизованные государства? Едва ли можно себе представить, чтобы кочевые империи, населённые постоянно перемещающимися скотоводами, имели стабильную и долговечную систему управления, развитую инфраструктуру, прочную вертикаль власти и подобные вещи, которыми в теории должны обладать оседлые страны. И действительно -"срок жизни" кочевых государств куда меньше, чем аналогичный показатель у оседлых, что в первую очередь вызвано сложностью создания долгосрочной централизованной политической системы в таком обществе. Однако, в Средние Века они всё же были сильны, и на то есть логичная причина, и даже не одна :

Первая - в те года в Европе балом правила феодальная раздробленность, ввиду которой было крайне сложно собрать весомые силы против кочевых армий. К примеру, Византию и иранскую империю Сасанидов в V-VI столетиях гунны (в Иран вторгались другие кочевники не вполне ясного происхождения, называемые "белыми гуннами") тоже пытались разорить, как Западную и Центральную Европу, но у них это не вышло - обеим державам, обладающим централизованным администрированием, удалось путём войн и откупов выгнать их. В то же время Запад будет ими разграблен, так как там римская система уже почти разрушилась и подавала первые признаки гниения. Так и в дальнейшем - кочевники разных мастей будут постоянно атаковать и побеждать раздробленные европейские и (после распада Халифата) ближневосточные государства, которые окажутся неспособны им сопротивляться.

Вторая - это сила конной армии, которая, будучи очень мобильной и вооружённой передовыми на те времена луками, превзойдёт не столько по силе, сколько по быстроте и внезапности атак войска средневековых держав. Набеги степняков будут слишком неуловимы и неожиданны, что на сотни лет исключит возможность их пресечь.

Третья - невозможность подчинить себе степь. В Древности и Средневековье ни инфраструктурно, ни демографически оседлые общества не могли позволить себе крепко освоиться в степях, даже если их почва подходила для земледелия. Такие обширные неосвоенные с точки зрения прочного государства пространства, к тому же населённые враждебными скотоводами, были для оседлых держав слишком большим куском, который не представлялось возможности проглотить, и даже частично и временно откусить его было крайне сложно.

Эти факторы предопределили огромную выгоду от шаблона кочевой империи, по сути паразитировавшей на земледельцах (имевших города и более сложные ремёсла) и получавшей от них недоступные или малодоступные скотоводам блага путём грабежа и обложения данью.

Наследие Темуджина

Территория, что ныне представляет собой Монголию и сопредельные с ней земли (Казахстан, Синьцзян), с древнейших времён была обиталищем всевозможных кочевников. Она очень важна нас как место происхождения двух групп, оказавших огромное влияние на мировую историю - собственно монголов и тюрок. Вторые даже важнее в текущей истории, ибо они, будучи изначально родом из дальних восточных частей Великой степи, постепенно, начиная с VII столетия, будут продвигаться всё дальше и дальше в нескольких направлениях - часть из Средней Азии в Иран и Анатолию, а часть - оттуда же на запад евразийской степи, к Волге и Северному Причерноморью.

В VII-XI столетиях такие группы тюркских племён, как широко известные в отечественной истории хазары, печенеги, а позднее - половцы, заселят западную половину Великой степи. Они будут заниматься тем же, что и все до них - кочевым скотоводством заодно с набегами на ближайшие оседлые государства, в первую очередь на Древнюю Русь, Болгарию и Византию. С первой отношения такого плана будут особенно тесными, поскольку восточнославянские княжества, особенно южная их половина, не были ничем географически защищены и представляли собой лёгкую добычу. Довольно много известно о борьбе русских князей с кочевыми соседями, и она в общем-то очень долго велась с переменным успехом. К началу XIII столетия населённые половцами и их родственниками, такими как торки, степи всё еще были для оседлых и раздробленных русских княжеств эдаким "привычным злом", от которого было никак не избавиться, но и катастрофического вреда оно не приносило.

Тут и сыграли роль монголы - они пришли на место тюрок в тех краях, что и ныне занимает Монголия как отдельное государство, а на заре того же XIII столетия под руководством Чингисхана (Темуджина) устроили эпические военные походы, ставшие апогеем силы и возможностей степняков в Средневековье. Фактически, монгольские военачальники мобилизуют не только родные племена, но и всех кочевников степей Евразии, завоёвывая их и набирая в свои армии. Такая судьба ждёт и народы запада Великой степи - половцев с братией. В 1220-х и 1230-х годах земли причерноморских, донских и поволжских степей будут завоёваны Монгольской империей, а местные тюркские племена войдут в её состав как основной костяк армий, уже к началу 1240-х разгромивших и разграбивших большую часть русских княжеств и городов, включая Киев и Москву. Это событие кратно ухудшит их положение и повысит вред, причиняемый им кочевым миром.

Монгольское завоевание консолидировало кочевников соседних с Русью степей. Чингизидами на их месте была создана Золотая Орда, обретшая в 1269 году полную самостоятельность от уже разваливавшейся (по причинам огромного размера и общей недолговечности кочевых держав) Монгольской империи. Именно в ней под руководством монгольской династии сформировались как народ татары, а также чуваши (отдельно стоящий тюркский народ). По сути своей они - потомки тех самых половцев, хазар, печенегов, торок и прочих, которые в рамках довольно централизованного (по крайней мере, поначалу) для кочевого общества государства смогли слиться в условно единую культурную и языковую массу. Хотя само слово "татары" (изначально означавшее одно из племён Монголии) монгольскими правителями орды не употреблялось по отношению к своим подданным,, со временем им стали обозначать говоривших на тюркских языках кочевников запада Великой степи. Фактически, именно тюркоязычные татары были большинством населения Золотой Орды, а монголы были лишь немногочисленной верхушкой.

Отношения между татарами и Русью в XIII-XV столетиях можно назвать ярчайшей иллюстрацией отношений кочевников степей и их оседлых жертв в Средние Века вообще - частые набеги и обложение данью, политическая зависимость и невозможность небольших и раздробленных княжеств, не обладавших выдающимися технологиями, изменить это положение. Подробности этой ситуации общеизвестны - жестокая борьба князей за ханский ярлык, дающий право быть "первым среди равных", разорительные набеги при проявлении признаков непокорности и не менее разорительные поборы в пользу татар.

Конец эры кочевников

Так продолжалось довольно долго. Если посмотреть на положение дел в первой половине XIV столетия вне контекста, то ответ кто победил - оседлая Русь и кочевая Орда, кажется совершенно глупым - разве может кучка слабых, бедных и разъединённых образований хоть как-то тягаться с такой огромной империей? Но это совершенно неверно, ибо как раз с середины 1300-х годов начинают проявляться тенденции, которые не только возвысят русские земли над ордынскими, но и навсегда похоронят сам феномен кочевой империи и начнут изживать кочевое скотоводство как таковое не только на западе Великой степи, но и в целом.

В конце XIV столетия Золотая Орда подойдёт к той части цикла жизни кочевой державы, когда начинается развал - центробежные силы, всегда неслабые в кочевом обществе, взяли своё и привели к огромной череде междоусобных войн, которые уже через сто лет, к концу XV столетия, уничтожили ещё не так давно мощную империю. На её месте появился ряд более мелких государств, которые тоже были весьма рыхлыми - Казанское, Астраханское, Сибирское и Крымское ханства, Большая Орда и Орда ногайская.

И что, скажет читатель? Сколько уже раз огромное число кочевых империй распадалось, это ведь глобально ничего не меняло, в крайнем случае - одни кочевники приходили на смену другим. И это правда, но только к XVI столетию многое изменилось, и эти метаморфозы ни татары, ни монголы, ни прочие степняки совершенно не заметили.

А изменилось то, что оседлые государства Европы и Ближнего Востока преодолели средневековую раздробленность и сформировали мощные империи с новыми методами администрирования. Абсолютные монархии взяли верх, и вместе с ними пришло в разы лучшее управление. В это же время было изобретено и взято в массовый оборот европейцами, османами, иранцами и китайцами огнестрельное оружие, коренным образом изменившее военные действия. Земледелие тоже совершило большой скачок, что повысило плотность населения и открыло путь к возникновению явления колонизации новых земель.

И как прекрасный пример такого совершившего огромный скачок оседлого государства можно привести русскую землю, объединившуюся как раз к развалу Орды вокруг Московского княжества, чти правители тяготели к абсолютизму, опираясь на опыт византийских императоров. Едва ли хан Узбек, который в 1320-ые годы наблюдал за грызнёй у своих ног московского и тверского князей, мог даже подумать о том, что именно этот захудалый городишко, который он может легко разорить при первом же желании, станет гробовщиком для государств его потомков. Но так и вышло - к ранним 1500-м годам году Москва стала уже очень сильна.

Появившееся Русское государство с огнестрельным оружием ещё в 1480 году прекратит зависимость от Большой Орды, которая ничего не сможет с этим поделать. С этого же времени татары окажутся под постоянным давлением с севера - Казань будет впервые взята ещё в 1487 году, хоть завоёвывать ханство русские не станут, а в степи из территорий бывшей Древней Руси двинутся поселенцы - казаки, которые будут отвоёвывать татарские края для земледельческих общин.

XVI столетие станет роковым для остатков Орды - Россия, давя на них демографически, военно и политически, ликвидирует Казанское, Астраханское и даже далёкое Сибирское ханства, продолжит заселять казаками, а после - и обычными крестьянами - огромные пространства Черноземья и Поволжья, которые окажутся весьма неплохи для земледелия. Для образа жизни кочевников и их старых порядков это станет страшным ударом .

Это и был конец эпохи - государство нового типа, мощно централизованное, обладающее огнестрельным оружием и возможностями для колонизации степи решительно победит кочевников, кавалерия которых более не сможет произвести такого фатального эффекта, как ранее. Чуть позднее, в XVII столетии, Китай в лице империи Цин точно также зайдёт в гости к некогда грозным монголам, засевшим в гораздо более суровой местности, и подчинит их себе тоже с помощью огнестрела и развитого администрирования. Тем останется только согласиться.

Будет ещё Крымское Ханство, которое продержится аж до 1780-х годов, но оно будет подчинено Османской империи, то есть тоже де-факто уйдёт на второй план по отношению к оседлым державам и многое у них переймёт. А ещё останутся казахи совсем в центре Евразии, которые из-за отдалённости ото всех и сурового климата полностью попадут под контроль России лишь ко второй половине XIX столетия. Только тогда все кочевые государства Великой степи потеряют независимость, впрочем, никаких империй они к тому моменту давно создавать не будут.

Татары же станут платить Москве дань - ясак, начнут смешиваться с русскими и отказываться от кочевой жизни, значительно изменившись в сравнении со своими средневековыми предками. Несмотря на это, язык, культуру и религиозную обособленность от русских (татары - в большинстве своём мусульмане) они сохранят, и по сей день составляют большинство населения в своей автономной республике Татарстан, которая, впрочем, мало чем напоминает старую могучую Золотую Орду.

Но надо понимать, что это имело место до появления национализма. Поскольку и абхазы, и осетины в большинстве своём православные (как и грузины), в эпохи, когда религиозная идентичность была на первом месте, у них не могло возникнуть конфликта. К тому же абхазы имеют большое родство с грузинами, также относясь к древнейшим народам Кавказа. Осетины - иранский этнос, но это тоже было некритично из-за единого для всех трёх народов религиозного самосознания. Но когда в XX столетии место религии в головах масс начало занимать национальное сознание, языковые и этнические различия вышли на первое место. В этих условиях присоединение Абхазии и Южной Осетии (при этом Северная Осетия вообще вошла как отдельное образование в состав РСФСР) к Грузии было явно не лучшей мерой. Несмотря на это, Тбилиси во время распада СССР (где Грузия была в первых рядах на получение независимости) рассматривал только вариант независимости в советских административных границах. По сей день наличие этих территорий в составе Грузинского царства с древних времён рассматривается как неоспоримый аргумент в пользу прав Грузии на них.

Националисты двух регионов, упирающие на этнический аспект, не согласились, что привело к войне, исходу в её ходе из Абхазии грузин (надо ради справедливости заметить, что они в большинстве своём поселились в регионе незадолго до того в рамках "грузинизации" Абхазии советским Тбилиси) и прочим прелестям типичного межнационального конфликта новейшего времени. В итоге сепаратисты своего добились, что самой Грузией до сих пор не признано. Впрочем, шанс, что она сможет вернуть регионы, крайне мал, по крайней мере сейчас.

Армения и Азербайджан.

Наверное, самый сложный из тех конфликтов, что предстоит описать. Он в первую очередь связан с национальными комплексами и обидами, которые копились давно, а глубинные корни имеют и вовсе древнейшие. Современное выражение - очевидно, Карабахский конфликт, который в новейшей фазе длился с 1988 года по конец 2023 (очень своевременно я решил его осветить). Но это только последний этап, современниками которого мы все были. Под ним скрывается целый айсберг, который связывает карабахские войны с историей Кавказа вообще и Армении в частности. Да, в основном речь пойдёт об Армении как о активном "инициаторе" (хотя всё куда сложнее) противостояния и о стране, имеющей куда более древнюю и сложную историю непосредственной государственности, чем Азербайджан (а почему так - это было оговорено в первой части).

Давайте вспомним (уже не в первый раз, если честно, но повторение - мать учения, наверное), где находится Армения и когда она появилась. Армянские царство существовало ещё с IV века до нашей эры и располагалась преимущественно в горах востока Анатолии - на существующем и ныне Армянском нагорье. На Кавказе была меньшая её часть, впрочем, тоже гористая. Армения всю свою историю ввиду расположения между Ираном, районами запада Анатолии, занимаемыми сперва Византией, а затем Османской империей, и исламскими империями Ближнего Востока постоянно кем-то завоёвывалась и мало когда была подлинно самостоятельной. Единственный момент, когда Армения была действительно серьёзным игроком - года правления Тиграна Великого в первой половине I века до нашей эры, когда появилась Великая Армения. После этого небольшого эпизода все армянские государства будут не более чем мелкими игроками, либо же вовсе будут отсутствовать.

При этом в Восточной Анатолии и на небольшой части Кавказа армяне веками составляли большинство населения - горная местность спасала их от ассимиляции империями, но не могла спасти от собственно завоеваний ими, так как армяне жили как раз на пересечении сразу нескольких регионов, которое было невероятно важно географически. Тут и имеет корень зарождение ключевого национального комплекса - отсутствие у армян собственного стабильного государства при наличии плотной территории расселения. Что-то наподобие того, с чем в наши дни столкнулись курды.

Мне можно возразить - мол, что за глупость я говорю про национальное сознание, если сам же в описании грузинского конфликта заявил, что до XIX-XX столетий оно было на втором плане по отношению к религиозному? Следовательно, национальный вопрос значения иметь не должен был. Но тут случай особый - религией армян является дохалкидонское христианство, отдельное и от Православия, и тем более от ислама. В поздней Античности и Средневековье "братьями" армян были другие дохалкидонские христиане - ассирийцы, египтяне-христиане (копты) и народы Эфиопии. В то время как непосредственные соседи были либо православными, либо мусульманами. Это резко отделило самосознание армян, подобно тому как иудаизм обособляет самосознание евреев. Религия и национальность совпали, что послужило раннему выделению национальной идеи. Жизнь армян в горах и их языковые и религиозные различия с другими народами региона сделали их стабильным и крупным сообществом. К началу XVII столетия они жили на очень крупной территории:

Как видно, территория традиционного расселения армян очень слабо совпадает с современной Арменией. Это является причиной второго исполинского национального комплекса - именно с XVII столетия армянская стабильность очень сильно пошатнулась - Западная (анатолийская) Армения была вовсе уничтожена турецкими националистами, которые хотели сохранить за Турцией владение этим нетурецким регионом, некогда завоёванном Османской империей. Для этого они избрали самый лёгкий способ - просто убить и изгнать оттуда армян, дабы не "мешали" светлое будущее Турции строить. Попытки армянских националистов - дашнаков - сопротивляться этому были пресечены.

Кавказская же Армения начала ползуче уничтожаться правительством Ирана еще с начала XVII столетия через депортацию армян вглубь страны, ближе к Тегерану и Хорасану. В итоге и по сей день Нахичевань населена мусульманами, хотя раньше это был армянский регион. А к началу XIX столетия не только она, а и сам Ереван с окрестностями оказались с армянским меньшинством, впервые с Античных времён. Только завоевание Закавказья Российской империей, организовавшей обратное переселение армян, позволило армянскому населению региона восстановиться, хоть и частично.

Может возникнуть резонный вопрос - почему я так много внимания уделил Армении, а об Азербайджане ни сказал ни слова? Это имеет очевидную причину - во время всех этих событий территории, что ныне являют собой республику Азербайджан, не составляли самостоятельного субъекта, а были лишь провинцией Ирана. Об этом более подробно говорилось в первой части, поэтому сейчас обозначу только самое основное - как и большинство жителей Ирана, северные азербайджанцы были мусульманами-шиитами и это было первостепенной основой их идентичности. В отличие от армян, не существовало даже зародыша национальной идеи. Но присоединение Северного Азербайджана к Российской империи изменило это положение, так как в регион проникли ростки светскости, промышленной революции (в первую очередь через разработку бакинских нефтепромыслов) и более современных общественных концепций, в том числе и основы национализма.

Вспомним, что еще со Средних веков большинство жителей этой территории говорили на тюркских наречиях, и сложим два и два - в начале XX столетия в Азербайджане зарождающийся национализм брал пример с турецкого, то есть гнул ту же линию про "тюрок" и прочее. К тому же, на "освобождённые" от армян по приказу персидских шахов территории Карабаха (Арцаха), Нахичевани, Еревана и некоторые другие селили преимущественно жившее неподалёку тюркоязычное население. Поэтому когда в XIX столетии армяне с лёгкой руки Петербурга начали вновь селиться на земле предков, новые жители это не оценили. Они уже считали эти территории своими, что ожидаемо породило целую плеяду обид и конфликтов. Подъем армянского национализма и формирование азербайджанского в начале XX столетия наложились на это и привели к тому, что после распада Российской империи две указанные политические группы начали борьбу с взаимными этническими чистками. Ситуация возникла спутанная - армяне считали неоспоримым своё право на Нахичевань и Карабах (которые и в самом деле есть исторически армянские регионы), а азербайджанцы указывали на позднее заселение как на аргумент за присоединение их (включая и южную часть современной республики Армения) к Азербайджану. В итоге по не очень ясным причинам, но, вероятно, связанным с неприятной большевикам деятельностью дашнаков и желанием завязать дружбу с Турцией (Ленин считал её потенциальным союзником в мировой революции), большая часть этих споров была решена в пользу Азербайджанской ССР. Так возникли современные границы стран, наследующие советским административным.

Но это, разумеется, не было решением проблемы. Армянские национальные раны, помноженные в несколько раз младотурками в 1915-1923 годах, никуда не делись. Поскольку азербайджанский национализм вдохновлён турецким и создавался по его образцу, нелюбовь, мягко говоря, армян к Турции перекинулась на Азербайджан. Наличие в его составе Нахичевани и Карабаха, ещё недавно бывших армянскими землями (а второй ей де-факто и оставался, так как был населён армянами) только подогревало плохие отношения.

Поэтому нет абсолютно ничего удивительного в том, что после даже не прекращения, а просто ослабления в конце восьмидесятых контроля Москвы над Закавказьем, армяне Арцаха обратились к сепаратизму и с боем в 1994 году отстояли независимость НКР (Нагорно-Карабахской республики), или республики Арцах. А так как Карабах - анклав, то есть отделён от Армении населёнными азербайджанцами территориями, то сепаратистские формирования совместно с армянскими ВС заняли и прилегающие районы ввиду отсутствия иного выхода для обеспечения безопасности самопровозглашённого государства . Что повлекло за собой исход уже азербайджанцев оттуда и стало гуманитарной катастрофой.

Несложно догадаться, что такие события вкупе с поражением от более маленького и по идее слабого противника породили уже в Азербайджане гору национальных комплексов. Помимо трат баснословных средств от добычи бакинской нефти на армию и подготовку ответного вторжения, правительство во главе с отцом и сыном (после смерти первого в 2003 году) Алиевыми огромные ресурсы вложило в создание пропагандистской версии всех событий, которые я уже излагал. Нет, пусть читатель не думает, что я имею априори предвзятое отношение к Азербайджану, но версия истории Армении, Азербайджана и взаимоотношений двух государств из уст азербайджанского официоза действительно очень необычна и не имеет ничего общего с тем, что исследовано на эту тему в мировой науке.

Так, согласно бакинской версии, армяне никогда не жили на Кавказе и были туда переселены Россией лишь в начале XIX столетия, заняв "исконно азербайджанские" земли. Как можно понять, это является извращённым пересказом сложной истории с перемещениями населения в Восточной Армении по воле шахов и императоров в XVII-XIX столетиях. Урезав её, пропаганде удалось создать нужный образ.

Естественно, геноцид армян, любые следы присутствия их с древнейших времён в Карабахе и Нахичевани в виде заброшенных деревень, церквей и прочего Азербайджан полностью отрицает. Там ещё много всего, я лишь привёл основное, дабы показать степень глубины конфликта.

Ну и конечно, армяне также плохо относятся к азербайджанцам, среди них распространено мнение, к примеру, что Азербайджана не существовало до 1918 года (а как уже выяснено, существовал, но только как регион в рамках Ирана), что азербайджанцы - искусственный народ и прочие стандартные мнения в такой ситуации. В общем, идеологические установки данного конфликта - прекрасная иллюстрация того, до чего доводит жестокая межнациональная рознь.

А жестокости тут немало - совсем недавно произошла силовая ликвидация НКР и фактически пресечение древнейшей армянской истории в этом регионе. Скорее всего, армянские памятники и здесь будут в ближайшее время заброшены и уничтожены по примеру из Турции, что не может не печалить. Да, Азербайджан смог, вложив серьёзные средства в армию, одержать верх, но глубинную неприязнь это не убрало. Баку продолжает считать всю Восточную Армению "захваченной в XIX веке" частью Азербайджана, пропаганда это уже давно закрепила как догму. А армянское общество совершенно точно не забудет исчезновение ещё одного осколка древней Армении, совершённое "братьями" младотурок, некогда утопивших армянский народ в крови. Поэтому сложно предполагать, что эта вражда так просто исчерпается на Карабахе и не будет иметь шансов вспыхнуть вновь в других условиях.

Россия и Северный Кавказ.

Отношения между народами Северного Кавказа, безусловно, сложны и интересны, но проблема заключается в том, что конкретные их примеры ввиду крайней локальности и при этом многочисленности представляют интерес скорее для самих жителей региона или для исследователей, вплотную им занимающимися. Даже если разобрать каждый, к иным выводам, чем в случае с примерами из Закавказья, прийти не получится. Поэтому лучше рассмотреть, как взаимодействовал Северный Кавказ с Россией, какие местные особенности определили специфику этого взаимодействия и какое место вообще этот регион занимает в нынешней РФ.

В первой части я описал лишь начальный этап этого взаимодействия, когда Россия только пришла в южные горы в XIX столетии. Здесь ей пришлось столкнуться с множеством народов, некоторые из которых весьма специфичны - так, осетины, проживающие в горах на западе, являются иранским народом, при этом исповедуя православное христианство или традиционные верования (проще говоря - язычество). Мусульман среди них меньшинство. Большинство же здешних жителей относятся как раз к исламу, а происходят при этом от очень древних популяций региона, однажды поселившихся каждый на своём участке горного хребта. Их изолированность и друг от друга, и от северных степных регионов в суровой местности предопределила характер кавказских культуры и менталитета как крайне консервативный и воинственный. Архаичное клановое устройство и по сей день нередко встречается, а тогда вовсе было тотально повсеместным.

Эти особенности региона сделали его завоевание очень сложным делом. Но всё же ресурсов и терпения у Петербурга было в избытке. Горцы же этим не обладали, потому несмотря даже на яростное сопротивление с религиозными мотивами (Северо-кавказский имамат, созданный при консолидации против российской экспансии) вынуждены были признать поражение и в 1864 году окончательно подчиниться Российской империи.

Впрочем, для царской власти, кажется, именно покорение региона было самым сложным этапом, так как после него и вплоть до начала большевистского периода ничего из ряда вон на завоёванном Кавказе не происходило. Важно понимать, что цель всех этих кампаний по захвату в общем-то не самых плодородных и богатых ресурсами земель заключалась просто в том, чтобы прекратить набеги воинственных горцев на равнинные российские территории. Поэтому местный уклад не был затронут, обошлось дело по сути только признанием главенства российской администрации и прекращением через это грабительских набегов. Остальное царскому правительству было малоинтересно, что сохранило коренные сообщества в стабильном состоянии.

А вот в 1920-ые годы ситуация очень резко изменилась. Большевики были намерены модернизировать всю страну, включая и самые отдалённые и труднодоступные её части. Советская модель государства была настроена на индустриализацию, светскость и распространение грамотности. Вроде бы благородные цели, но не для Кавказа - здесь уклад, как уже выяснилось, был крайне консервативен, к тому же попытки внедрения большевиками этих новшеств воспринималось в первую очередь как "вмешательство российской власти", которой горцы конечно подчинились, но через большую силу. Особой любви к ней и так не было, но теперь, когда эта власть начала затрагивать "славные обычаи предков", недовольство начало копиться куда сильнее.

Итог этого в 1940-ые широко известен - среди некоторых национальностей Северного Кавказа сотрудничество с германскими оккупационными силами было в процентном отношении очень высоко. Причину вычленить несложно - они просто ухватились за первую зримую возможность избавиться от "неудобного" правительства и вернуться к традиционному укладу (немцы обещали им автономию в рамках своих рейхскомиссариатов). Но победить Германии даже с такой "весомой" поддержкой не удалось, поэтому после совершения коренного перелома в войне путём битв в Сталинграде и на Курской дуге советское правительство разработало спорный комплекс мер по усмирению коллаборационистов - было решено депортировать основную массу чеченцев, ингушей, карачаевцев и балкарцев из родных земель в Среднюю Азию. В период с осени 1943 по весну 1944 это было проделано. Поскольку условия перемещения зачастую были тяжёлыми и само отношение со стороны перевозивших военных, у многих из которых родные и друзья были убиты коллаборационистами, было нередко плохим, многие тысячи людей, особенно менее устойчивых в силу возраста (детей и стариков) погибли, не добравшись до конца маршрута. Это трагичный эпизод, который по сей день вызывает споры и обиды.

Начиная с середины 1950-х годов советское, а вслед за ним российское правительство начнут смягчать своё отношение к депортированным вплоть до их возвращения на родину. Тем не менее, эти события стали глубочайшей травмой для народов Кавказа (очевидно, не всех, а только тех, что подверглись депортациям). Среди них были и чеченцы. Этот народ когда-то составлял одну из основ Северо-Кавказского имамата, долго сопротивлявшегося российскому присутствию в регионе. Именно Чечня уже в новейшее время станет новым очагом напряжённости, так как войдёт в ряды тех регионов, что после распада СССР объявят об "односторонней" независимости. В отличие от прочих подобных, таких как уже упоминавшаяся Абхазия, Чечня не сможет одержать верх в борьбе за отделение - не было ни весомой внешней поддержки, ни достаточно мудрого политического руководства, которое обратится к радикализму и в какой-то момент вторгнется даже в соседний Дагестан, оставшийся в составе РФ. Ну и очевидно, что Россия имеет непропорционально большие ресурсы по сравнению с Чечнёй, что предопределило поражение сепаратистских властей и упразднение независимой Чечни в 2003 году. Впрочем, как и другие республики региона, она осталась с широкой автономией. Эта история, относительно близкая к нашему времени и современниками которой, вероятно, было большинство читателей, лишь ещё раз ярко иллюстрирует, что Северный Кавказ остаётся непростым регионом, который наверняка ещё не раз привлечёт к себе внимание.

Забываемые этнические меньшинства.

Напоследок расскажу про ещё один момент, касающийся Закавказья - этнические группы, которые дискриминируются или дискриминировались там. Это нельзя назвать полноценным конфликтом, но важно для понимания сложности взаимоотношений народов региона.

Начать следует с азербайджанцев, некогда в немалом числе живших на территориях нынешней республики Армения. Они там оказались как переселенцы в XVII-XIX веках и, собственно, после возвращения армян вступали с ними в конфликты. И хотя в основном территориальные споры были решены в пользу Азербайджана, территории, составившие юг "итоговой" Армении, тоже были раньше в немалом числе населены мусульманами (преимущественно тюркоязычными, которые и есть азербайджанцы, до начала XX столетия у них было несколько альтернативных названий, к примеру "кавказские татары"). Присутствовали они и в других местах, включая берега Севана.

Естественно, армянский национализм считал само их существование на территориях Восточной Армении неприемлемым, и в ходе этнических чисток и переселений в XX веке все они с "основной территории" Армении исчезли. Сегодня о них вспоминают обычно только азербайджанские историография и пропаганда, которые, впрочем, тоже крайне односторонни.

Внимательный читатель, посмотрев на карты выше, может и Азербайджан уличить в подобных грехах, заметив вплоть до полуострова Ширван светло-коричневую область, ныне куда меньшую. И он будет абсолютно прав - эта область вместе с тёмно-коричневой на самом юге обозначает земли, населённые двумя иранскими народами - татами и талышами. В первой части уже упоминалось, что современная республика Азербайджан до начала XIX века была частью Ирана. Само название страны имеет иранское происхождение, а большая часть населения республики придерживается ислама-шиизма, в основном распространённого именно в Иране. До XI столетия равнинная прикаспийская часть Азербайджана была ираноязычной, что сильно изменилось ввиду распространения тюркского наречия после сельджукского вторжения из Средней Азии. С каждым веком число говорящих на иранских языках в регионе становилось меньше, что, впрочем, было совершенно неважно, пока для большинства жителей шиизм был главным "строителем" идентичности. Несмотря на распространение среднеазиатских говоров, предки татов и талышей смогли сохранить свои языки вплоть до нашего времени.

Однако после отторжения Северного Азербайджана от Ирана в пользу России возникла почва для проникновения современных секулярных идей, включая национализм. Начиная с советских времён и вплоть до нашего времени Азербайджанское государство строилось вокруг "тюркской" идентичности, исходящей от принесённого сельджуками языка. Основным ориентиром в этом деле служила и служит Турция как страна с очень похожей ситуацией. Ожидаемо, что любые связи с Ираном отрицались, так как могли потенциально привести к возрождению его претензий на регион. Современная бакинская историография весьма неохотно подчёркивает важнейшую роль Ирана в истории страны, находя иные государства на территории Азербайджана, например населённую некогда автохтонными кавказскими народами (родственниками грузин и чеченцев) древнюю Кавказскую Албанию.

Но утаить шило в мешке не так-то просто, особенно когда в начале XX столетия два иранских народа - таты и талыши, всё ещё жили в очень немалом числе даже не где-то на окраинах, а в самом центре страны, как раз у бакинских нефтяных месторождений. Поэтому в ходе ассимиляции и "тюркизации" немалое их число забыло свои корни, что и отражают приведённые выше карты.

В современности же ситуация остаётся плачевной - правительство Азербайджана запрещает преподавание на татском и талышском языках, недостаточно представляет иранские культуры, обесценивая их вклад в историю государства. Кроме этого, официальные цифры численности татов и талышей и данные об этом из внешних источников крайне отличаются, что, скорее всего, означает преуменьшение их количества со стороны Баку. Первых согласно официальным источникам всего несколько десятков тысяч, по неофициальным - более ста тысяч. С талышами ещё интереснее - официально их чуть менее 90 тысяч, а реально может быть почти шестьсот. Конечно, можно предположить обман во всех случаях, но такие разные оценки вероятнее всего свидетельствуют о не самом лучшем отношении к национальным меньшинствам (особенно иранским) со стороны правительства Азербайджана.

Эти факты свидетельствуют о том, что закавказские государства имеют немало тайн и замалчиваемых эпизодов, которые в том числе консервируют уже существующие противоречия и потенциально могут служить почвой для появления новых.

Естественно, в реальности количество подводных камней, скрывающихся за этим разделением, невероятно велико, что можно легко заметить, если обратиться к источникам, учитывающим частично признанные и автономные образования, а также этнический состав населения.

Здесь можно заметить очевидное сходство с Балканами - запутанную систему расселения различных национальностей, которая слабо соответствует государственным границам. Несложно понять, что такое положение является очень богатой почвой для конфликтов, которые что на европейском полуострове, что на Кавказе формировались веками, иногда наслаиваясь друг на друга. Они носили, как правило, религиозный и этнический характер, при этом могли эволюционировать в новые формы, сохраняясь вплоть до современности. Поскольку история взаимоотношений народов и государств Кавказа очень сложна и тяжела для ясного изложения ввиду спутанных взаимосвязей тех или иных событий и процессов, разумно будет в этой части посвятить каждой из трёх стран, а также Северному Кавказу, отдельные рассказы-миниатюры, с тем чтобы после отдельно и более подробно объяснить "совместные" конфликты и факторы, их взращивающие и подогревающие.

Миниатюра первая: О Грузии

Грузия - страна чрезвычайно интересная. Её можно назвать самой древней в регионе, поскольку грузины происходят от древнейшего населения Кавказа (вместе с рядом других народов, таких как абхазы). Грузинский язык даже не является ни индоевропейским, ни тюркским, что говорит о его большой автохтонности. Предками грузин являются картвельские племена, которые ещё со II тысячелетия до нашей эры образовали цепочку эволюционировавших со временем государств - среди них Имеретия, Картли, Эгриси и множество других. Они сменяли друг друга на протяжении Античности и раннего Средневековья, успев с I по IV столетия нашей эры поэтапно принять христианство.

Грузинские государства часто становились периферией тогдашних империй вроде Византии или Арабского Халифата, были не вполне самостоятельны и, что очевидно, разделены друг с другом. Цельное Грузинское царство появится только в XI столетии и усилиями таких известных даже за пределами Грузии правителей, как царица Тамара и Давид IV Строитель, в XII-XIII столетиях станет очень могущественным и займёт территорию большей части Закавказья. Это время известно как Золотой век Грузии, тогда она стала весомым региональным игроком, чего до того никогда с ней не бывало.

Долго это, впрочем, не продлилось - уже в XV столетии от этого блеска мало что осталось. Великие империи вновь подняли голову и отправили Грузию прямиком к себе в тень, периодически проходя по её территориям своими армиями. На сей раз это были Османская империя и Иран, которые вплоть до конца XVIII столетия держали распавшуюся на составные элементы Грузию в вассалах.

Продолжалось это до тех пор, пока с 1783 по 1803 года Российская империя не присоединила к себе грузинские княжества. В русской истории грузины сыграют заметную роль, в первую очередь потому, что они как православный народ не будут иметь ограничений для достижения высот на службе Петербургу. Это сформирует лояльное к ним отношение, следствием которого станет выделение некоторых сынов грузинской земли как важных фигур в судьбе России. Так, грузинский князь Багратион отличится как герой войны 1812 года. Наиболее же известным грузином не только в России, но и в целом в мире, безусловно, является Отец народов, Иосиф Сталин (урождённый Джугашвили). Именно с ним связан эпизод, который по сей день влияет на положение Грузии - в 1931 году небольшая Абхазия, исторически тесно связанная с Грузией, но населённая другим автохтонным кавказским народом, была упразднена в качестве отдельной союзной республики, каковой была изначально с 1921 года, и присоединена к грузинской ССР. Нельзя сказать этого наверняка, но немала вероятность того, что такие шаги были мотивированы желанием Сталина укрепить родную республику.

Но как бы то ни было, фактом является то, что Абхазия в дальнейшие десятилетия своего существования станет частью Грузии. Конечно, подобное уже неоднократно случалось в истории, в конце концов, грузины и абхазы имеют друг с другом родство и были связаны не один век, но в XX столетии ситуация оказалась иной - в регион начали массово селить грузин, что изменило его этнический состав и положило начало недовольству абхазов. Национализм заложил конфликт, который вспыхнул после распада СССР в виде войны самопровозглашённых правительств Абхазии и другого не вполне грузинского этнически региона - Южной Осетии, с Тбилиси в 1991-93 годах. После победы сепаратистов эти территории, хоть формально большинством государств по сей день признаются частью Грузии, фактически стали самостоятельны. Вторая война в 2008 году лишь подтвердила это. Несмотря на поражения, Грузия до сих пор не отказалась от притязаний на Абхазию и Южную Осетию, что крайне напоминает ситуацию между Сербией и Косово (очередной привет с Балкан).

Миниатюра вторая: об Армении

Я уже дважды упоминал судьбу Армении и армянского народа в рассказах про геноцид армян, греков и ассирийцев и армянскую и ассирийскую восточные Церкви. Там уже были говорены многие важнейшие моменты, поэтому сейчас обойдусь более кратким экскурсом. Армяне, в отличие от грузин, являются индоевропейцами. Их государственность формировалась позднее грузинской - она берёт своё начало в царстве Урарту с IX столетия до нашей эры.

Непосредственно же Армения появилась спустя несколько веков, после Александра Македонского и его завоеваний на Востоке. В эллинистическую эпоху Армения неплохо играла на противоречиях многочисленной когорты пост-александровских держав, ведя довольно успешную внешнюю политику. Именно к годам позднего эллинизма, когда римские легионы уже стучали в дверь к государствам азиатского побережья Средиземного моря, относится появление Великой Армении царя Тиграна Великого. При нём в I веке до нашей эры она достигла максимального размера за всю историю, даже получив выход к морю.

Великая Армения после Тиграна продолжила существовать, но уже в более урезанном виде, вплоть до V века, когда была присоединена к царству Сасанидов. В дальнейшем появится еще несколько армянских государств, которые, впрочем, к концу Средних веков все до единого падут перед теми же исламскими империями, что и Грузия - Османами и Ираном. Важно понимать, что на Кавказе расположена лишь Восточная Армения, которая занимала по отношению к Армении Западной роль "младшей сестры". Веками центр армянских государственности и культуры располагался в Анатолии у озера Ван, а Кавказ с озером Севан был скорее окраиной. В конце концов Западная Армения была насильственно ликвидирована турецкими националистами в ходе геноцида 1915-1923 годов, а Восточная осталась до наших дней в виде республики Армения.

Это, однако, не означает, что эта половина не переживала испытаний, отнюдь - кавказская Армения в XVI-XIX столетиях была пограничьем между Османами и Персией, что, помимо разорения армиями двух враждующих держав, имело интересные последствия - иранский шах Аббас и его потомки из династии Сефевидов, контролировавшие регион в начале XVII столетия, начнут политику выселения армян оттуда в глубинные районы Персии, а на их место будут селиться более лояльные шаху мусульмане. В итоге на момент присоединения Восточной Армении к Российской империи в начале XIX столетия армяне в регионе стали меньшинством, и только их возвращение под надзором новых властей, гораздо более благосклонных к христианским подданным, спасло эту часть Армении от исчезновения и превращения в исламский регион. Тем не менее, такие перемещения населения привели в XX столетии к конфликтам между армянскими и азербайджанскими националистами, в которых такие части Восточной Армении, как Нахичевань и Карабах(Арцах) были утеряны и присоединены к Азербайджану как к советской республике.

Эти события вкупе с геноцидом от турецких националистов послужили базой для конфликта с Азербайджаном за осколок Восточной Армении, отделённый от самой страны, но всё ещё населённый армянами, то есть за Карабах. Это противостояние, разрешившееся по меркам истории буквально вчера, станет очередным витком насилия. Впрочем, в отличие от войн Грузии с сепаратистами, здесь дело недавно вплотную подошло к официальному окончанию.

Миниатюра третья: об Азербайджане

Азербайджан резко отличается от Грузии и Армении, и это весьма заметно. Если двое первых "титанов Кавказа" расположены по преимуществу в горах, то третий занят ими менее чем наполовину. Основные его территории - районы низменности у Каспийского моря. Данная особенность сыграла важную роль в судьбе страны - как можно понять, и Грузия, и Армения существовали с древнейших времён если не как единые государства, то как поступательно развивающиеся лингвистическо-культурные пространства. Грузинские и армянские культуру и язык можно проследить с очень давних времён, и причина тому - их "консервация" в гористых местах. А про территорию нынешнего Азербайджана так сказать нельзя - на ней ввиду частичного нахождения в равнинной местности, способствующей большему движению населения, какой-то общей культуры и этнической идентичности не могло сформироваться. В горной части в Античности существовало населённое автохтонными кавказцами государство под названием Кавказская Албания, в то время как в низменной, занимающей и полуостров Ширван (где позже построят современную столицу Азербайджана Баку), селились иранские народы.

Собственно, изначально название "Азербайджан" (старая форма - Атурпаткан) относилось преимущественно к территориям севера Ирана, которые ныне известны как южный Азербайджан. А земли современной Азербайджанской республики в них входили лишь частично. Тем не менее, со временем иранские народы, говорившие на языке азери, родственном персидскому, стали здесь немалой частью населения.

Чем ближе мы подходим к концу Античности и началу Средних Веков, тем иранское влияние на этой территории заметнее. На самом деле, причина, по которой современное государство называется Азербайджаном, в том, что большую часть своей истории эта земля входила в состав различных персидских империй, и со временем название более южной территории распространилось и на северные районы, ставшие Северным Азербайджаном. По сей день в Баку есть зороастрийский (зороастризм - традиционная доисламская иранская религия) храм, а на территории республики в немалом числе живут ираноязычные этносы - таты и талыши.

Казалось бы, Азербайджану теперь явно предначертано быть очередной иранской провинцией вроде Хорасана и Мазендерана. К XI столетию это был регион, где правили персидские династии и говорили по-персидски и на языке азери (по крайней мере, в равнинной части). Но исторический процесс вновь внёс свои коррективы - именно в этом веке иранские государства, в том числе и расположенные на территории Северного Азербайджана, будут завоёваны кочевниками из Средней Азии - турками-сельджуками. Конкретно в Северном Иране они разойдутся на славу - не просто завоюют регион, а изменят его язык, уничтожив за века своего правления иранские языки как средство общения большинства населения и дав местному населению тюркские наречия. Опять произошла смена культуры и языка, что невероятно важно.

Почему это имеет большое значение? В первую очередь потому, что появление здесь тюркоязычного субстрата стало основой для возникновения в Северном Азербайджане в XIX-начале XX столетия национализма по образцу турецкого, что само по себе подталкивало к конфликту с армянами. Добавьте к этому то, что шахи Ирана в XVII-XVIII столетиях, депортируя армян с берегов озера Севан, на их место селили как раз преимущественно азербайджанцев как ближайших подданных-шиитов. Поэтому когда при российской власти армяне начали возвращаться, это породило многочисленные конфликты, в конце концов переросшие в ряд войн и этнических чисток после провозглашения независимых Армении и Азербайджана в 1918 году и вплоть до новейшего времени.

Миниатюра четвёртая: о Северном Кавказе

Тут даже пространно описать ситуацию не удастся. Не потому, что всё на Северном Кавказе просто, а ровно по обратной причине - если в прошлых случаях можно было более-менее понятно изложить ситуацию, так как вовлечено в неё было не столь много этносов, то сейчас так не выйдет - Северный Кавказ пестрит народами, отношения между которыми запутаны до ужаса. Тут есть и Дагестан с тридцатью только сугубо коренными национальностями, и христианская Осетия, и окружённая Краснодарским краем Адыгея - словом, если описывать местную атмосферу порядочно, это будет очень долгое повествование. Вместо этого я скажу, что район это очень разнообразный с точки зрения этнической, языковой и культурной. Местные жители частенько воевали друг с другом, но самый весёлый "движ" начался с приходом Российской империи, которая начала здесь завоевательную кампанию в ответ на постоянные набеги кавказцев на российские территории. Чтобы сделать это, России потребовалось несколько десятилетий войны (1817-1864) и немалые затраты ресурсов. В процессе некоторые коренные народы даже создали теократический исламский Северо-Кавказский имамат, который вплоть до 1859 года под руководством имама Шамиля приносил Петербургу множество неудобств.

Эта традиция продолжится и позже - уже в XX столетии Северный Кавказ станет источником проблем уже СССР и РФ, таких как коллаборационизм в годы Великой Отечественной и две Чеченские войны.

Их значение для возникновения той парадигмы, в которой существовала Европа сотни лет, чрезвычайно велико. Помимо этого, они также необычайно сильно повлияли и в определённой степени продолжают влиять на жизнь прочих регионов мира. Здесь я расскажу о том, что это за влияние и какие у него последствия были тогда и есть сейчас.

Политические последствия

До начала арабских завоеваний политическая ситуация на Ближнем Востоке была стабильна уже не одну сотню лет - с тех самых пор, как во II-I веках до нашей эры Рим укрепился здесь, он вёл часто повторяющиеся войны с иранскими державами к востоку - сначала с Парфией, а затем с империей Сасанидов. Частота и некая даже "традиционность" этого состояния, которое ничуть не изменилось и после того, как место Рима итальянского роль первейшей столицы здесь занял Константинополь, оказывало негативное влияние в первую очередь на коренное население этих краёв - ассирийцев, египтян, на Кавказе - армян. Территории, населенные ими, служили полем битвы в однотипных войнах, которые всегда кончались лишь временным сдвигом границы двух империй ближе или дальше от Средиземного моря. При этом местные народы исповедовали другую ветвь христианства, нежели жители греческого ядра Ромейской империи, про которую я уже писал. Далеки они были и от персидского зороастризма. По большому счёту, им не нравилась не одна из борющихся держав, к тому же все ужасы войны переживали (кроме непосредственно солдат) именно буферные регионы и их жители.

Финалом вражды Византии и Сасанидов стала грандиозная война 602-628 годов, после которой ни одна из сторон не смогла нейтрализовать другую, но вот разорение и упадок пришли к обоим "доминаторам" Востока. Арабы, пришедшие следом, очень хорошо воспользовались этим, навсегда изменив карту региона. Местное население, которое было в первую очередь погружено в жалкое существование вековыми войнами, не просто не препятствовало, но даже и помогало завоевателям. Для него избавление от "греческой власти", которая существовала еще со времён Александра Великого, было большим благом, по крайней мере поначалу.

В действительности причин, повлиявших на такой успех походов мусульман, было гораздо больше, но крепко запомнить надо лишь основную - исчерпание ресурсов у двух господствовавших тогда империй, вследствие чего они оказались неспособны мобилизовать достаточные силы, чтобы активно сопротивляться новой силе, имевшей в довесок козырь в виде "свежего" исламского учения, которое активно критиковало христианство и зороастризм. И если Иран был разгромлен полностью и оказался под непосредственным арабским контролем, то Византии удалось устоять, хоть и ценой потери половины владений и ещё большего упадка. Халифат в VII - VIII столетиях распространился вплоть до Средней Азии, Иберии и Запада Индостана (что ныне Пакистан). И хоть в дальнейшем эта теократическая империя начнет рассыпаться, она уничтожит оставшуюся с античных годов политическую обстановку, чем "взбодрит" не только Восточный Рим, но и западноевропейские и среднеазиатские государства. Византия, оказавшись в тяжелейших условиях, утратит остатки сугубо римского устройства, станет жёсткой средневековой деспотией, которая ради выживания будет вынуждена прибегать к неоднократному напряжению всех ресурсов государства. Фактически, именно арабы разделят историю ромеев на до и после и покажут им, что судьба Первого Рима и для Рима Второго не иллюзорна, если не постараться в его защите.

Для Запада мусульманские вторжения тоже значили немало. Армии Халифата, собранные военачальниками из Аравии в Северной Африки преимущественно из исламизированных берберов, родственных арабам по образу жизни и культуре, не только покорили Иберию, но и атаковали Франкию, что решило судьбу этого государства, до того слабого и рыхлого. Под предводительством Карла Мартелла, деда Карла Великого, франки сумели собрать силы и в сражении при Пуатье в 732 году остановить исламское нашествие. Благодаря этой победе авторитет Мартелла очень возрастёт, настолько, что его сын Пипин станет основателем династии Каролингов, которая создаст мощную на определенном этапе империю. Она и оставшиеся после мусульманского вторжения или основанные заново пиренейские государства будут после этого часто вести войны с мусульманами, обосновавшимися в Иберии.

Следует также упомянуть о том, что арабские вторжения повлияли на политику Средней Азии - до середины VIII столетия в тех краях весомое влияние имел Китай, но в 751 году его армия была разбита арабами в Таласской битве, после чего китайский контроль над регионом был утерян и в нём началась ударная исламизация. Это повлияло на упадок династии Тан и на среднеазиатских кочевников, которые в будущем при помощи исламской идеологии завоюют Анатолию и положат начало Османской империи.

В целом же, политически арабские деяния эпохи Халифата очень сильно изменили обстановку той эпохи. Судьбы четырёх империй оказались от них под тем или иным влиянием. Появились основы для создания условного "исламского мира" на месте многих древних царств и центров старой культуры.

Культурные и религиозные последствия

Экспансия Халифата и исламизация ожидаемо затронули и культурную сферу, в первую очередь религию, которая тогда, впрочем, в культуре и доминировала. Здесь последствия присутствуют до наших дней, даже более того - некоторые травмы, нанесённые тогда, всё еще не зажили. Так, традиционный в Иране зороастризм после прихода ислама начал стремительно терять популярность, что привело к тяжёлым последствиям для традиционной персидской культуры - помимо арабизации языка фарси, ввиду запрета на изображение форм жизни после VII столетия будет наглухо забыто искусство барельефов, которое наследует древнейшим канонам Месопотамии. Немалая часть иранской идентичности потеряется после этого, что не может не удручать.

Очень приход исламской власти сказался на тех самых христианах, которые были "в контрах" с Константинополем и придерживались древневосточных Церквей. Хоть они вначале были и не против сменить ненавистных греков на хоть что-то новое, чем стабильнее становилась власть халифов, а затем султанов, тем им приходилось тяжелее. Век от века исламизация становилась агрессивнее, что неизбежно влекло подавление ближневосточного христианства и потерю его уникальной культуры. Когда ближе к концу Средних Веков христиане в Сирии, Палестине и Египте стали меньшинством, они окончательно попали в разряд непрерывно дискриминируемых групп населения. В итоге ныне на Ближнем Востоке миллионы людей не в особом почёте (хотя сейчас дела обстоят куда лучше, влияние светских устоев в XX столетии все же повлияло). Так, и в наши дни правительство Египта занижает число граждан-христиан, коих может быть треть от населения. Они часто подвергаются убийствам на почве религии, похищениям и насильственному обращению в ислам, как правило, с целью брака, их права в общественной жизни и ныне не до конца представлены. Еще хуже ситуация в Сирии и Ираке, где нестабильность и массы радикальных группировок часто разворачивают террор против христианского меньшинства.

Упадок и стирание части старых ближневосточных культур и религий - одно из негативных влияний исламизации и арабизации на Ближнем Востоке и в Северной Африке . Но все же оно не повлияло на мир столь глобально, как пункт политический, что уже был разобран, и экономический, что будет разобран ниже.

Экономические последствия

С установлением Халифате экономика Европы претерпела значительные изменения. Почему именно Европы? Довольно очевидно - традиционные торговые пути Евразии, в первейшую очередь Шёлковый путь с ответвлениями, теперь в середине своей проходили через арабские мусульманские владения. Причём мусульмане взяли под контроль очень нехилый его кусок, ведь Иран был ими завоёван, а Китай выгнан из Средней Азии. И если раньше Византия хоть в какой-то мере контролировала эти артерии и таким образом облегчала к восточным товарам доступ себе и соответственно Западной Европе, то теперь, с потерей буферных на Ближнем Востоке, Константинополь целиком и полностью зависел от арабских купцов.

Этот разрыв многолетнего шаблона торговли привёл к резкому повышению изоляции Запада от Востока, лишил христианские государства более выгодных позиций в международном обмене, не только деньгами и товарами, но и идеями и технологиями. И вот это невероятно важно, потому что именно в этот моментдля Европы действительно наступили Тёмные Века - пока был могуч Второй Рим, худо-бедные связи по Средиземному морю, активные в Античности, ещё сохранялись. Более или менее это по-прежнему было единое пространство, которое лишь начало разваливаться и то лишь в западной его половине.

Теперь же развал прошёл быстро и болезненно - арабы диктовали Византии и Франкии свои условия, что привело к появлению новой экономической парадигмы, которая сделала европейские государства намного более изолированными. Они обеднели, "закрылись в себе" и перешли в режим извечных войн, деспотических правлений и борьбы просто за сносное функционирование общества. Конечно, на Западе этот процесс уже шёл с V столетия, но теперь и Византия попала в сей омут. Окончательный разрыв античных хозяйственных связей привёл бывшие провинции единой Римской империи к упадку и тяжёлым временам. В будущем, конечно шок пройдёт и новые условия будут приняты и налажены, но для этого понадобятся ещё несколько столетий, которые пройдут отнюдь не в радужной атмосфере.

Но до того здесь, конечно, развертывались драмы весьма эпические, связанные как раз с противостоянием не просто государств, а громадных империй, претендовавших сначала, в период доколониальный, лишь на региональное, а после открытий Колумба и ко - и на мировое господство. Соперничество между Англией (Великобританией) и Францией - одно из самых знаковых в этом ключе. Оно на протяжении сотен лет в разном контексте и с разными последствиями оказывало мощнейшее влияние на мировую политику. Эта зарисовка о том, что это было и как в конце концов кончилось.

О том, как через пролив можно плевать друг другу в душу

Сказать много о взаимодействии тех частей Европы, что ныне являются Великобританией и Францией, в древние и античные времена нельзя. Из Галлии в Британию некогда прибыли кельтские племена, оттуда же позже на остров высадились римские силы. В поздней Античности через Ла-Манш и соответственно через Галлию Британия была связана с общим "римским миром". Однако с V столетия эта связь полностью прервалась ввиду развала единой политической структуры на материке и вторжения язычников-германцев в саму Британию. В целом, условные "Франция" и "Англия", тогда еще даже не существовавшие как таковые, всё раннее Средневековье скупо взаимодействовали - ограничилось дело только отправлением миссионеров из Франкии к "тёмным" островным англосаксам (к материковым их родственникам, что жили у места, ставшего позже городом Ганновером, Карл Великий помимо духовников привёл еще и своих бойцов). Делать же десантные операции тогда умели слабо, потому Франкия, поспособствовав немало крещения Англии, политически на неё никак не влияла.

Подлинно же история взаимодействия двух стран начинается лишь в XI столетии. К этому времени они наконец появились как таковые - Англия начала формироваться со второй четверти IX столетия, став чем-то условно-единым при Альфреде Великом и его наследниках, то есть с 870-х по 920-ые годы. Условно - потому что в те времена в Европе не существовало хорошо централизованных государств, феодальная раздробленность неуклонно наступала и брала своё. Англия представляла собой ряд разнообразных территорий, собранных под одной короной, но весьма автономных - здесь был и полуостров Корнуолл, населённый кельтами, и область датского права, где обитали колонисты из сами угадайте какого скандинавского полуострова, к тому времени уже крепко осевшие здесь - в отличие от большинства прочих разоряемых территорий, Англию викинги, а именно датчане, облюбовали как место ещё и для жизни. Впрочем, не только иные народы, но и англосаксонские лорды, правившие в разных концах страны, подчинялись столице постольку-поскольку, ибо не видели у неё такого ресурса, который позволил бы держать регионы под жестким контролем. Поэтому Англия X-XI столетий была скорее рыхлым образованием, чем мощным государством.

Про Англию понятно, а что с Францией? А весьма похоже - датой её появления и трансформации из Западной Франкии можно назвать 987 год, когда править в Париже на смену потомкам Карла Великого пришла династия Капетингов. Это, конечно, довольно шаткая позиция, потому что столетиями после этого монархи Франции ещё будут именоваться "королями франков", переход к современному названию страны куда сложнее и эволюционнее. Но это не столь на самом деле важно, потому что после прихода новой династии тенденция на раздробленность, присущая Франции даже больше, чем тогдашней Англии, только окрепла - при ранних Капетингах власть Парижа была слабее, чем когда-либо в истории, большая часть страны им подчинялась лишь номинально, а реально всем управляли местные феодалы, которые короля частенько не слушались вообще.

И вот казалось бы - то, что уже описано, явно не подходит для прелюдии великого противостояния двух титанов. Раздробленность, слабая управляемость, феодальные войны и нестабильность - неотъемлемые черты обоих государств в эту эпоху. Но со второй половины одиннадцатого столетия положение начало меняться. Началось это в Англии, но с прямым вмешательством соседей по ту сторону пролива. Еще с IX века один из французских регионов, расположенный аккурат у берега Ла-Манша, был одним из потомков Карла Великого отдан викингам. Они на тот момент уже чудовищно истерзали королевство, и Париж рассчитывал, что поселив у себя скандинавов, можно будет защититься от их набегов, поскольку вчерашние "братья", теперь кровно заинтересованные в охране новых владений, будут с большей эффективностью отражать грабительские рейды, чем королевская армия. Так появилось герцогство Нормандия("земля северных людей"), ставшее к XI столетию еще одним вполне самодостаточным образованием, формально вассальным по отношению к французскому королю. Потомки викингов подверглись ассимиляции более развитой французской культуры, став очередными из длинного списка французских феодалов той эпохи.

Как это связано с Англией и её прогрессом? Весьма просто - к 1060-м годам она переживала династический кризис, правители менялись часто и было не совсем понятно, кто имеет вещественные права на престол. Тут и объявился нормандский герцог Вильгельм, который оказался из-за сложных феодальных интриг одним из кандидатов на трон Англии. Он победил последнего конкурента - Гарольда Годвинсона, и в 1066 году взял Англию силой, за что и получил прозвище Завоеватель.

Взяв под контроль децентрализованную и слабую страну, Вильгельм поставил себе ясную цель - максимально эффективно получить с неё доход для обеспечения роскошной жизнью себя самого, своих потомков и соратников, которые помогали ему в войне. Можно подумать, что для этого он пошёл лёгким путём - просто ограблением всего и вся, без оглядки на перспективу. Но правитель Нормандии и пришедшие за ним наследники поступили инако - они начали проводить масштабные реформы, которые создали в Англии четкую систему государственного управления и налогообложения, переписали население, издали новую законодательную базу и прочее. Всё это, естественно, они делали не от любви к англичанам, а потому что хотели получить себе надежную и качественную "дойную корову", но тем не менее именно эти реформы помогли Англии - она начала превращаться из раздробленного чуда в мощное государство. Англичане же новой французко-скандинавской элитой будут считаться "низшим сортом", их жизнь останется нелегкой. Однако в долгосрочной перспективе и они от этого выиграют - Англия перейдёт в стабильную фазу, что не могло не сказаться плодотворно на её будущем.

Несмотря на то, что непосредственные потомки Вильгельма довольно быстро перестанут быть правящей династией, и уже в 1135 году за власть Англии снова начнется борьба, это не изменит положения в корне - после довольно долгого периода неопределённости в 1154 году в островном государстве опять воцарится гость из Франции - на сей раз граф Анжуйский Генри II Плантагенет, и общий курс продолжится.

Такая сформировавшая тесная связь между французскими аристократами и Англией не могла не пройти без последствий для самой Франции и его короля. Теперь один из вассалов Парижа был не просто очень автономным правителем, а буквально носил королевский титул, что неизбежно должно было привести к конфликту. Этот конфликт. который со времён Генри II вошёл в открытую фазу, и послужит базой для соперничества Англии и Франции. Впрочем, пока что это был лишь уровень феодальных войн за личное право на владение территориями конкретного человека и его наследников, но уже здесь видны ростки того, что будет в будущем. Генри II начнет соперничество с по-прежнему слабым королём Франции и сможет путём женитьбы на его бывшей жене, завоеваний и интриг подчинить немалую территорию, которую в современной историографии принято называть Анжуйской империей (это конечно ни разу не империя, а просто набор личных владений Генри, но всё же).

Пока еще сложно назвать Англию центром противодействия Парижу, в конце концов, это были скорее "разборки" французских феодалов, одна из сторон в которых использовала Англию и её жителей как удобный ресурс, но тем не менее фундамент для будущего противостояния в эпоху национальных государств определённо закладывался. Он более укрепился, когда Анжуйская империя при двух "талантливых" сыновьях Генри, Ричарде Львиное Сердце и Джоне Безземельном, потеряет большую часть своих огромных до того континентальных владений - вся конструкция, не скреплённая единым администрированием, окажется хрупкой перед не самыми удачными правлениями наследников Генри. В Париже в это время, напротив, руководил энергичный и сильный король Филипп Август, который смог использовать уязвимость врага и после смерти Генри в 1189 году и до собственной кончины в году 1223-м очень укрепить королевскую власть и завоевать большинство перешедших к анжуйцам территорий обратно, наконец сделав огромные шаги в сторону централизации Франции.

Однако представители анжуйского дома, потеряв даже родное графство, останутся у власти, но теперь центр их владений явно перейдет в Лондон. Противоречия никуда не денутся, но теперь станут принимать характер именно в духе "Франция против Англии". В это время уже начнется формирование мощных централизованных государств, и от исхода борьбы, зародившейся из феодальных интриг, зависела очень важная вещь - останутся ли у Англии континентальные владения и сможет ли анжуйская династия взять реванш, тем самым дав Лондону, который после начала XIII столетия стал их "центром силы", территории на континенте . Или французскому королю удастся выгнать Англию с материка насовсем? Исход данного этапа противостояния должен был определить, кто станет лидером в континентальной Западной Европе. Сейчас подобный вопрос кажется странным, но тогда совершенно не было фактом, что Париж укрепит успехи Филиппа Августа.

Чем сие кончится, широко известно - с 1337 по 1453 года Франция и Англия, а если конкретно - династия Валуа с одной стороны и Плантагенеты с их боковой ветвью - Ланкастерами, с другой, вели ряд конфликтов, объединённых под общим названием "Столетняя война". Это были уже не только войны феодальных элит, но и решение вопроса о том, какое из формирующихся централизованных государств возьмет лидерство на материке. Англия с её королями, в итоге, проиграет - Париж пусть с огромными трудностями, но одержит победу, указав английским королям на Ла-Манш как на границу.

После этого король Людовик XI, известный своими хитростью и жестокостью, покончит с последними сильными феодалами Франции, сделав королевскую власть пока еще не абсолютной (для этого еще рано), но однозначно наиболее авторитетной на всей территории страны, а в перспективе - и на землях всего региона.

Англия же после поражения окажется без территорий на континенте, с расстроенными армией и финансами. В этих условиях начнется гражданская война между двумя боковыми ветвями Плантагенетов - Ланкастерами и Йорками, в ходе которой их обоих свергнет новый монарх Генри VII, основавший династию Тюдоров. При нём и его потомках Англия будет вынуждена забыть о господстве на континенте, сосредоточившись на политике Британских островов и собственных восстановлении и развитии.

Кто же владычица морская?

Довольно долгое время две державы не особенно конфликтовали, так как их интересы после решения вопроса с запутанными феодальными взаимоотношениями слабо соприкасались. Всё изменилось в XVII столетии, когда оба государства занялись колониализмом вслед за Испанией и Португалией. В отличие от иберийских коллег, Лондон с Парижем развивали капиталистические отношения, что дало им преимущество на более поздних этапах колонизации Америк, Карибского бассейна, Индии и Западной Африки. Тут опять два титана сошлись - на Антильских островах и в Северной Америке французские колонии основывались по соседству с английскими, поселенцы конфликтовали и копили претензии друг к другу. В это время огромную актуальность приобрёл вопрос о том, которая из колониальных империй построит более сильный флот и таким образом получит решительное преимущество перед соперницей в получении заморских владений. Если в Средние Века значение имело владение территориями непосредственно в Европе, то теперь на коне оказывался тот, кто одерживал победу за морем, для чего и нужны были мощные военно-морские силы (и развитые мореходство и кораблестроение в целом).

На сей раз в довольно больших дураках оказалась Франция - так вышло, что изолировав Англию у себя на острове, она себе все ж испортила будущее - у англичан было время и не было серьёзных дел на континенте, вследствие чего именно в Англии капиталистические отношения, торговля, мануфактурное, а позже - промышленное производство, мореходство и прогрессивные на то время государственные институты вроде парламентских устоев, ограничивающих власть короля - всё это оказалось более развито, чем во Франции. Париж плюсом ко всему был часто занят войнами в Европе, как гражданскими (Гугенотские войны), так и конфликтами с Испанией и Священной Римской империей, в то время как Лондон в них либо не принимал участия вовсе, либо принимал слабо и в основном в колониальной их части (а войны в колониях и в метрополиях тогда часто были одновременными). Англия пережила одну только относительно короткую гражданскую войну и походы в Ирландию, не тратя на европейскую политику столько ресурсов, сколько вовлеченная в неё с головой Франция.

Следствием такого разрыва между двумя державами стали итоги Семилетней войны, в которой Франция проиграла и потеряла большую часть своих колоний, явно уступив Англии (к тому времени уже ставшей Великобританией). Теперь британское господство на море стало очевидным, но не неоспоримым - Франция позже, в года американской революции, серьёзно вложится во флот опять и поможет 13 штатам отвоевать независимость. Несмотря на болезненное поражение, Париж к концу XVIII столетия не оставил амбиций по победе над островным соперником.

Впрочем, в 1790-ые года, когда во Франции бушевали революционные события, это никак проявиться не могло. Более того - будучи современником тех событий, можно было бы подумать, что теперь страна мимов и багетов явно ушла в пучину беспорядка и даже когда восстановится после кровавых увеселений с гильотиной, вряд ли сможет вновь стать величайшей империей. Но это оказалось полнейшей неправдой - на смену хлипкой Первой республике пришёл Наполеон, который установил стабильный авторитарный режим и показал класс всей Европе - именно в его правление весь потенциал Франции как континентального гегемона в полной мере раскрылся. Британия же, желая победить конкурента, не могла этого сделать ввиду отсутствия серьезных рычагов давления на континент. Последствия Столетней войны здесь ярко взыграли.

Хотел император французов разбить и давнего конкурента на море, для чего опять собрал сильный флот, объединив его еще и с флотом Испании, чтобы наверняка англичан побить. И вот тут Лондон показал, что на "своей территории", сиречь на водной глади, он Парижу точно не уступит- в 1805 году в знаменитом Трафальгарском сражении франко-испанский флот пойдет к китообразным и хрящевым рыбам в гости, а флот британский одержит решительную победу. После этого даже энергичный и талантливый Наполеон оставит попытки завоевать господство на море, отдав эту сферу Лондону.

Затем Бонапарт объявит Континентальную блокаду, дабы использовать своё несоизмеримо большее влияние на материк для "удушения" врага через разрыв экономических связей между ним и Европой. Неизвестно, вышло бы это, но фатальное вторжение в Россию и дальнейшие события разрушат всю державу Наполеона, вернув Францию к "заводским настройкам". Однако, после всех событий она по-прежнему считалась сильнейшей державой в Европе с наиболее передовой армией, что островной соперник так и не смог никогда у неё отнять.

Враг моего врага - мой друг

Это расхожее выражение как нельзя лучше описывает причину, по которой Великобритания и Франция прекратили свою вражду. После Наполеона она, впрочем, в определённой степени продолжится - Франция вновь приступит у созданию колониальной империи, на сей раз в Африке и Азии. С 1830-го по 1900-й года Париж подчинит себе огромную территорию, восстановив свою мощь в колонизаторском смысле. Лондон, естественно, сделает ровно тоже, завоевав и заселив земель еще больше, чем конкурент. Конечно, без конфликтов не обходилось, что особенно ярко выражалось в Африке, за которую две державы устроили настоящую "гонку" - кто больше захватит "дикарских" территорий. В процессе отряды французов и британцев частенько соприкасались в боевом смысле, что, прочем, к войнам не приводило, лишь к стычкам. Тем не менее, соперничество за Африку привело к тому, что этот континент был колонизирован по большей части именно двумя западными гигантами и притом весьма ударными темпами. В итоге к концу XIX столетия Британия и Франция станут по сути двумя сильнейшими империями в мире (по крайней мере, в смысле империи колониальной)

Несмотря на сохранение напряжённых отношений, именно в это время внезапно появятся общие враги у обоих описываемых стран. Сначала - Российская империя, политика которой, стремящаяся к расчленению Османской империи и выходу из Чёрного в Средиземное море, окажется невыгодной и для Франции, и для Великобритании. Потому в Крымской войне 1853-1856 годов они чуть ли не впервые воевали на одной стороне ради совместной пользы. Это сигнализировало о том, что уже признав "специализацию" друг друга и отказавшись от претензий на господство в сфере конкурента, Париж и Лондон начали находить общий язык.

Но Крымская война - лишь прелюдия, первый акт "дружбы". На самом же деле пойти на серьёзное сближение старинных врагов заставила не столько Россия, сколько Германия - в 1871 году она наконец объединилась, трансформировавшись усилиями прусского канцлера Бисмарка из супового набора множества небольших государств в свежую, большую и динамично развивающуюся империю. Новая сила Европы стремилась стать как мощнейшей материковой державой, так и создать флот, который превзошёл бы британский.

Амбиции Германии, огромные и отнюдь небезосновательные, несли очевидную угрозу как Великобритании, так и Франции. Более того, эта угроза была вовсе не гипотетической, а более чем реальной, ведь Германия окончательно объединится, одержав блистательную победу над Францией в войне 1870-71 годов. Этот конфликт стал огромным ударом для последней, которая была почти наполовину оккупирована (включая и Париж) и лишилась регионов Эльзас и Лотарингия. Её армия потеряла статус сильнейшей в Европе.

Помимо таких подвигов, Германская империя начала строить сильный современный по тем годам флот и обзаводиться колониями. В таких условиях Франции и Великобритании стало очевидно, что положение их обеих рискует серьёзно пошатнуться, а то и вовсе разрушиться. Они веками соперничали друг с другом за власть на суше и на море, и в итоге обе смогли достигнуть больших успехов, в том числе и благодаря "стимуляции" друг друга конкуренцией. Теперь же сложившееся положение дел оказалось под угрозой от третьей силы, что заставило Лондон и Париж начать забывать вражду и переходить к союзническим отношениям. К их команде "настороженных Германией" присоединится и Россия, тоже опасавшаяся за потерю господства, только уже в Восточной Европе. Так в 1907 году сформируется Антанта, в которую три великие империи соединятся для противовеса строптивой центральноевропейской державе. Это событие сигнализировало собой конец соперничества Великобритании и Франции, которые, вдоволь навоевавшись между собой и заслужив некое взаимное "уважение", теперь перешли на этап совместной защиты завоёванного за все века.

В обеих мировых войнах они будут на одной стороне, и хотя после этих испытаний потеряют свой статус сильнейших колониальных держав и начнут попадать в тень новой звезды Запада - США, хорошие отношения вполне сохранят до наших дней. Их взаимоотношения прошли полный круг - от сильнейшей вражды до союза во имя общих интересов, а затем просто к "ровному" взаимодействию, кое в целом продолжается поныне.

Времена "Свободного" Конго эпохи бесчинств Леопольда II, когда к местному населению относились примерно также, как нерадивая хозяйка относится к домашнему скоту - не очень хорошо кормили, зато эксплуатировали совершенно нещадно, кончились. С 1908 года Брюссель возьмет территорию под контроль, что прекратит самые шокирующие практики - руки с ногами никому в законном порядке более не отрубят и заставлять работать свыше всех физических пределов не будут. Впрочем, какого-то истинно великого облегчения всё равно, конечно, не произойдет - колониализм продолжится, просто без совсем уж вопиющих ужасов. Честно говоря, не такая уже это великая милость со стороны Бельгии, чем-то хорошим это кажется лишь на фоне очень выделяющейся политики совсем не любившего жить дружно тёзки кота Леопольда (возможно, король Бельгии чересчур увлекся озверином, оставим это на его совести).

Ну а в целом - Бельгийское Конго продолжило жить паршиво и временами впроголодь. Брюссель, естественно, рассматривал свою колонию исключительно как заморскую плантацию и шахту, где можно добыть сырьё для нужд промышленности метрополии. В этот период у черных жителей Конго, помимо продолжения усердных работ с каучуком (что уже скоро, с изобретением синтетического аналога этого материала, потеряет былую прибыльность) появятся новые обязанности - на юге колонии, в провинции Катанга, будет найдена целая кладезь ресурсов - алмазы, ценные породы дерева, олово, медь и прочие металлы. Ближе к середине XX столетия обнаружат уран, что крайне важно - атомные бомбы, устроившие "шоковую терапию" Японской империи, создадут в том числе из конголезского урана. Бельгийские промышленники построят здесь относительно развитую для сырьевого придатка инфраструктуру, что положение местных несильно улучшит - их по-прежнему эксплуатировали как очень дешевую рабсилу, не давая никакой прибыли от богатств африканской земли.

Сама же Бельгия не считала эту систему какой-то неправильной или несправедливой, скорее даже наоборот - по-прежнему превалировало мнение, что "дикари" должны быть благодарны колонизаторам за возможность жить и трудиться "во благо цивилизации". Более того, колониальная администрация, по её собственному мнению, была чрезвычайно добра с конголезцами, ведь части их даже давали возможность получить образование в метрополии. Таких счастливчиков называли эволюэ (то есть "эволюционировавшими"). Именно они в будущем составят немногочисленную прогрессивную интеллигенцию политического руководства молодого независимого государства. Помимо них, бельгийцы также призывали часть местных в колониальные войска, обучая их военному делу. Так в это время формировались две группы, которые в будущем примут руководство независимым государством - интеллигенция с одной стороны и военные с другой. Но это скорее заметка на будущее.

Впрочем, и тут без унижений не обошлось - вплоть до 1960-х годов в Бельгии будут популярны как вид досуга человеческие зоопарки - в них конголезцы, в том числе и получающие в Европе образование эволюэ, выступали как предмет для "глазения" со стороны жителей Брюсселя и прочих бельгийских городов. В наши дни подобное кажется диким, но тогда воспринималось вполне нормально, что подчеркивает то, что и после прекращения художеств Леопольда II отношение к африканцам было очень и очень плохим и оскорбительным.

А между тем правление наследников короля-дельца продолжилось. Престол после смерти Леопольда в 1909 году получит его племянник Альберт, который в первую очередь прославится своим героизмом в годы Первой мировой войны, когда будет принимать активное участие в боевых действиях против Германии, оккупировавшей в 1914-1918 годах почти всю Бельгию. Но в контексте наследия Леопольда он тоже отличится - в послевоенное время Альберт будет активно улучшать дядин имидж, упирая не на историю с Конго, а на обогащение Бельгии в его правление и строительство множества шедевров архитектуры. В 1920-ые годы установят множество памятников Леопольду II, его вклад в развитие страны начнет всячески подчеркиваться. Иными словами, Альберт и бельгийское общество в целом наплевали на ужасы в Конго, забыв о них через положительную оценку деятельности почившего монарха. Учитывая, что отношение к владениям в Африке всё так же оставалось далеко не самым лучшим, это даже можно понять - сам контекст эпохи располагал к подобному раскладу.

Гражданские войны и стильные шапки

Но как бы то ни было, определённая прослойка интеллектуалов и профессиональных военных из коренного населения всё-таки возникла. Хотя, конечно, все высшие статские и военные посты в колонии занимали бельгийцы, которых к 1960 году насчитывались десятки тысяч. Важен именно этот год, поскольку он для африканского континента знаковый - тогда получили независимость 17 бывших европейских колоний, преимущественно французских. Но было среди них и Бельгийское Конго - к тому времени небольшая европейская страна, пережившая две мировые войны, не могла более удерживать свои владения в мире, где антиколониальные настроения всё более и более крепли. Так Конго стало независимой республикой и тут же столкнулось с таким ворохом проблем, который лучше бы систематизировать для лучшего понимания.

Во-первых, хоть Бельгия и предоставила колонии политическую независимость, но рассчитывала на то, что колониальные "белые" управленцы, а также европейские компании, на тот момент не одно десятилетие уже занимавшиеся здесь добычей ресурсов, сохранят свои прежние позиции, то есть были намерения де-факто сохранить ключевые черты колониального порядка. Это крайне возмутило широкие массы, а также местную интеллигенцию, которая в немалом числе прониклась популярными тогда ввиду влияния СССР левыми идеями. Конфликт на данной почве явно приближался.

Во-вторых, сами границы государства были проблемой - они в своё время просто "рисовались" колонизаторами, что привело к разделению целых народов или наоборот, нахождению в пределах одной административной единицы ненавидевших друг друга этносов. Очевидно, что это ещё одна чрезвычайно плодородная почва для нестабильности.

Ну и в-третьих - колонизаторы, естественно, не озаботятся созданием в своём сырьевом придатке надежной политической системы. Помимо колониальной бюрократии, в Конго не будет никакого опыта государственного строительства на уровне выше, чем племенной или примитивно-феодальный (как в старом королевстве Конго). Такое положение делало политические кризисы ввиду отсутствия хорошо работающей государственной машины делом неизбежным.

Эти факторы приведут к тому, что сразу же после обретения самостоятельности страну ждет гражданская война и тяжелейший кризис. Тут будет всё - восстания различных этнических групп, сепаратизм отдельных регионов, например Катанги, борьба между консервативными военными и левым политиком Патрисом Лумумбой со сторонниками, которая кончится восстанием сразу нескольких групп социалистов на востоке республики, военные перевороты, резня конголезцев по отношению друг к другу и к бельгийской прослойке и подобные весёлые эпизоды. В общем, история эта столь сложна и запутана, что её нужно рассказывать отдельно.

В конце концов, после такой серьезной турбулентности случилось то, что всегда бывает в таких случаях - в 1965 году к власти пришел жесткий авторитарный лидер, военный Жозеф Мобуту (сменивший имя на африканское, Мобуту Сесе Секо). Лумумба и прочие интеллигенты были побеждены и отодвинуты от власти "сильной рукой" Мобуту, власть которого была более понятна необразованному, голодному и озлобленному населению вчерашней колонии.

Я иногда весьма высоко оцениваю деятельность автократов, если они берут страну в состоянии кризиса и прилагают реальные эффективные усилия, чтобы решить острейшие проблемы. Но Мобуту - не тот случай. Он не был компетентным руководителем и гораздо больше заботился о собственном эго и роскошном образе жизни, чем о благополучии страны. Созданная им система была насквозь коррумпированной и разрушающей государство ещё больше, неумелая экономическая политика привела к огромной инфляции и упадку промышленности, снижению ВВП на душу населения и накоплению огромного госдолга. В итоге к девяностым уровень жизни в Конго стал ниже, чем был при колониальной зависимости, что прекрасно показывает "достижения" Мобуту. По сути, диктатор-модник усугубил и так печальное положение страны, обеспечивая себе, своей семье и военным, которые охраняли его власть, шикарную жизнь за счет бедного населения.

Из действительно успешных (вернее, популярных) действий правителя можно выделить разве что только переименование страны из Конго в Заир (как часть националистической деколонизации) и смену вследствие этого государственных символов, которые на идеологическом уровне многих удовлетворили и дали власти диктатора некий временный запас прочности.

И тем не менее, такой не очень хороший руководитель продержался у власти очень долго - более тридцати лет, до второй половины 90-х годов. Одна из причин - поддержка его режима со стороны США, которые будут видеть в антикоммунисте Мобуту хорошего союзника против СССР. Вашингтон на многое закрывал глаза, если лидер прочно стоял за капитализм, а конголезский диктатор был именно из таких.

Но сколь веревочке не вейся, а конец наступит - Холодная война кончилась, а вместе с ней и безусловная поддержка США. В 90-ые состояние Заира стало совсем печальным - экономика находилась в глубоком упадке, население по-прежнему было крайне бедным и не очень сытым. В итоге произошла новая небольшая гражданская война 1996-1997 годов, в ходе которой Мобуту свергнут и дадут стране современное название - Демократическая республика Конго. Впрочем, ни новая власть, ни те правительства, что придут за ней, не изменят печального положения государства, которое по сей день весьма неблагополучно.

Старые волки в новых овечьих шкурах

С первого взгляда невнимательный читатель может подумать, что я уже резюмировал главную проблему африканских государств - даже получив независимость, они не смогли ничего достичь, значит проблема в первую очередь в самих африканцах, допускающих к власти над собой то белых колонизаторов, то плохих лидеров, которые в итоге делают положение простого населения всё хуже и хуже. Но, как я утвердил ещё в начале первой части, "валить" всё только на одну причину, причем извращая её по своему усмотрению - подход неразумный. Безусловно, очень значительное фундаментальное отставание африканских обществ, возникшее по объективным географическим и климатическим причинам, а затем усугублённое стагнацией эпохи Треугольной торговли, сыграло огромную роль в тяготах континента - африканцы действительно не имели и не имеют по сей день самостоятельного опыта поэтапного эволюционного развития общества до наиболее сложных форм, что приводит к появлению нестабильных политических систем, в которых к власти очень часто приходят просто по праву сильного, и в абсолютном большинстве случаев это делают коррумпированные и жестокие военные вроде Мобуту.

Однако списывать со счетов влияние колониализма при этом совершенно нельзя. Несмотря на то, что "тёмные" африканцы и в самом деле на момент прихода европейцев просто не дошли до хорошо развитой государственности (а некоторые вовсе ни до какой государственности), они все же могли бы пройти путь развития в будущем. Вместо этого они сначала полностью остановили свой прогресс ввиду появления "рабской иглы", а затем были колонизированы. И как бы не были сладки речи "благородных" джентльменов и месье из XIX столетия про "оцивилизачивание" Африки, в реальности европейцы строили чаще всего лишь минимальную инфраструктуру для выкачки сырья и ограниченное число удобств - и те только для пользования колониальной администрацией и поселенцами. Коренное же население, за исключением ничтожной прослойки тех, кто сумел получить европейское образование, жило порой хуже, чем при племенном строе, будучи бесплатной рабочей силой для нужд метрополии. И в конце концов, когда европейцы отдали бразды правления местным снова, оказалось, что никакого реального развития африканским обществам они не дали, и им ещё предстоит пройти весь путь к прочному стабильному государству. Отсюда и диктатуры, государственные перевороты и повальная бедность - африканцы, к моменту независимости зная только лишь племенное устройство или в лучшем случае примитивное государство, а также колониальный рабский/полурабский гнёт, просто не могли в большинстве случаев сразу же начать строить здоровое развивающееся общество. Не забываем и о том, что границы государств просто "нарисованы" колонизаторами и порой разделяют целые народы, что тоже часто будет приводить к войнам и нестабильности.

Другими словами, сейчас африканские страны всё еще развиваются. Фундаментальная отсталость, которую колониализм ещё более усугубил своим вмешательством в местный политический процесс, разорением и консервацией африканских народов в подчинённом положении, далеко не преодолена. Но проблема не только в этом, а в гораздо более печальной для африканцев тенденции - в действительности колониализм не исчез после обретения политической независимости 1950-х-1970-х годов. Вернее сказать, старая его форма умерла, но вот само использование Африки в качестве сырьевого придатка Европы и источника практически бесплатных рабочих рук никуда не делось. По сей день западные компании, договариваясь с коррумпированными режимами африканских государств, используют африканцев для самых дешёвых и соответственно самых выгодных способов добычи ресурсов. Правда, в наши дни к ним присоединились и заинтересованные лица из Восточной Азии - китайские и корейские производители сложных товаров, положившие глаз на Африку.

Де-факто страны черного континента даже после ухода колониальной администрации оставались зависимыми от бывших метрополий, которые продолжили там свою деятельность, зачастую опираясь на своих ставленников в лице местных "независимых" правителей. Этот шаблон систематически использовала и поныне, но уже менее эффективно, использует Франция, которая могла десятилетиями поддерживать лояльных руководителей и держать свои войска в бывших колониях, чтобы оставлять их в зависимом положении. В наши же дни Китай пришел на континент, щедро давая кредиты всем, кто просит, а затем вводя свои компании для добычи ресурсов и вытеснения европейцев. По сути своей это все то же грубое использование континента без его всестороннего развития.

Тут не будет лишним вспомнить Конго опять - если раньше из него выжимали каучук, используя рабский труд местных жителей, то сейчас американские, французские, китайские и корейские компании делают почти то же самое, но уже с другим ресурсом - кобальтом. Этот металл необходим для создания современной электроники, и его много на территории ДРК. Его там добывают самым дешёвым способом - голыми руками, причём делают это не только взрослые, но и дети. Они работают за гроши или вовсе за еду, при этом никакие трудовые нормы, естественно, не соблюдается. Правительство страны, которому корпорации тоже "отстёгивают" не просто закрывает на это глаза, но и обеспечивает весь процесс добычи и транспортировки металла вооружённой охраной.

Африка сейчас просто в ловушке - чтобы выйти из это ужасного периферийного положения, ей нужно развиваться, но как сделать это, если роль континента уже определена и способы удержания его в этой роли тоже? Жадные компании, подобному Леопольду II, продолжают выкачивать из Африки богатства, не вкладываясь серьезно в развитие материка, а правительства, которые легко сменить и подкупить, также будут с ними сотрудничать без проблем, не заботясь о простых людях. Неоколониальные практики сейчас здравствуют, и конца им не видно. Порвать же этот круг у стран Африки, которые уже попали прочнейшим образом в данные путы, шансов пока мало.

Но они все же есть - сейчас во всём развитом мире серьёзный демографический кризис, и население падает. А вот в Африке наоборот растёт очень ударно. Поэтому возможно, что, превзойдя очень сильно по населению Европу, Африка сможет каким-то образом перетянуть одеяло на себя и улучшить своё положение - при слишком большом числе людей неизбежны увеличение экономической мощи и влияния. Ну или там случится чудовищных масштабов кризис перенаселения с повальной миграцией и колоссальным кровопролитием, это пока неизвестно. Впрочем, шанс того, что такие сложные обстоятельства, которые как снежный ком копились в Африке такое долгое время, удастся решить в ближайший век, не очень высок.